Сказки Белой Горы. Часть IV

На своей территории события развивались гораздо резвее. Пока Валера приканчивал умыкнутую бутылку, Виталик закрылся в купе с жаждущей любви дамой. Возможности оказались явно не равны, и если вначале он возомнил, что силы его беспредельны, то реальность скоро вернула его на землю. Перегретый спиртным Валера поспешил на выручку начальнику. Когда он неуклюже ввалился в купе, раздался голос Аллы: «Ой, ну и жеребец!» В ответ послышалось вежливое, контрастирующее с медвежьей внешностью: «Как можно? Я же джентльмен!» Последнее, что услышал Виталик перед стонами и ахами: «Ну иди скорее сюда, джентльмен без штанов».

Спустя полчаса в проёме показалась голая задница Валеры, который с извинениями, явно неуместными в данном случае, пятился медленно, но настойчиво, в сторону канцелярии. Пришлось Виталику, как бывшему спортсмену, собраться с силами, сконцентрироваться и спасать положение. Вторую серию он продержался дольше, тем не менее пал от переутомления и потери сил. Напарник, несмотря на любвеобильность, в этот раз оказался не в форме, и после фиаско хотел было от стыда ретироваться в своё купе, но опомнился и горячо зашептал в начальственное ухо: «Виталий Михайлович, надо срочно от неё избавляться! Мало ли чего! Вдруг она нас заразит! Он в панике даже не сообразил, что в худшем случае, он уже заразился, чего, к счастью, не произошло. Это я говорю, опережая события.

Виталик тоскливо подумал: «Зачем мы попёрлись в чужой вагон?», и отправился в купе, как на каторгу. В мучительной третьей попытке он (увы!) потерпел, выражаясь спортивным языком, разгромное поражение и уселся на соседнюю полку напротив с удрученно-извиняющимся видом. Алла его подбодрила: «Успокойся, ты всё равно молодец, не то, что этот кабан здоровенный. Ну иди, я приведу себя в порядок. У вас душ имеется?» Виталик кивнул.

Как им показалось, ждали они долго, на самом деле минут пятнадцать, пока дама занималась собственным туалетом. Валера барабанил пальцами по полировке пластикового стола от нетерпения. Наконец раздался голос из купе: «Я готова, давайте прощаться». Валера подтолкнул Виталика: «Иди ты, мне с ней целоваться не в масть». Тот обреченно двинулся на зов. Алла окинула его пьяным и умным взглядом: «Может мне с вами до Москвы прокатиться?» Бледный Виталик неуверенно пробормотал: «Что ты! У нас строго с этим. Никак нельзя». Она скептически ухмыльнулась: «Я заметила. Ох, наивные вы ребята. Ладно, будем друг другу верны». Дальше произошло неожиданное: Алла стащила с себя золотую побрякушку на массивной цепочке с изображением католической мадонны и повесила на его шею страстно поцеловав. Виталик дальновидно спрятал подарок под рубашку и застегнул верхнюю пуговицу. Алла легкомысленно устремилась на улицу, по рассеянности забыв сумку, но кавалер её был порядочным человеком и догнал, вручив недостающий атрибут. Как ни странно, но у Валеры пробудилась совесть, и они втроём тронулись на привокзальную площадь. Виталик озаботился: «Надо посмотреть расписание электричек». Алла ответила с долей презрения: «Не парься!» Твёрдым шагом, уверенным и властным, она направилась к скоплению таксистов и проституток…

Юра Туз скривился в усмешке:

– Лишнего не набоматывай. Какие ещё проститутки в то, советское время?

Не успел я открыть рот, как опередивший меня Кучак выпалил:

– Тузик, он прав, проститутки всегда лепились к гнезду таксистов, по крайней мере, в тех городах Центральной и курортной России, где мне доводилось побывать.

– Не обзывайся, – Юра недовольно шмыгнул носом, – я серьёзный козырь, а не какой-нибудь…

– Ну ладно, ладно Тузище, извини. Ты, небось, членом партии был?

– Был.

– А теперь скажи мне как коммунист коммунисту, ты что, жене ни разу не изменял?

Некоторое замешательство появилось на лице Туза, но он взял себя в руки и твёрдо ответил:

– Очень редко, всегда по делу и никогда не платил.

Находчивый Кучак не сробел:

– А тебе?

Тот растерялся:

– Нельзя же коньяк, или там, джинсы считать платой. Деньгами я никогда не брал, если только в конвертах, да и то по другому поводу, причём, никогда не пересчитывал, а отдавал жене. У нас всё честно и строго…

Ирония с долей ехидства нередко перевешивают другие чувства Александра Васильевича:

– Ты, конечно, человек глубоко порядочный в душе, то есть такой, каким тебя вылепила супруга. Помнишь ты рассказывал, как она, студентка стройотряда заприметила тебя – выпускника школы, возле стен колхозного коровника, женила на себе и перетащила из сельской глубинки в Тулу, заботясь о карьере мужа. Вот ты и проморгал проституцию в родном отечестве.

Юра возмутился:

– Что ты мне говоришь? Никто раньше не стоял вдоль обочин в непотребной одеже и притонов бабских я не помню.

Пришлось прийти Кучаку на помощь: