Сказки Безумного Леса

– Какие же это родственники, если они сами у нас кровь пьют, днем житья от них нет, спать не дают. Если уж на то пошло, то они вам роднее.

– Это почему же, – удивился тогда Иван. Он был еще молод и неопытен.

– У комаров-то вестимо кто кровь пьет – комарихи. Самцы-то просто зудят и летают, никому не мешают, толкутся кучкой. Ну, сам понимаешь, как и простые мужики. А бабы ихние в этот момент кровь пьют, да так, что пока не треснет, не оторвется. Как и у вас – людей. А у нас нет, мы норму знаем. И даже наши женщины себе такого не позволяют, хотя…

Тут он нервно оглянулся по сторонам, замер, принюхиваясь и прислушиваясь, но вокруг было тихо, все домашние Вурдалакыча тихо мирно спали. День на дворе, вон как солнце ярко светит, в такое время у них самый крепкий сон. И хозяин вон как отчаянно зевает, того и гляди, челюсть вывихнет.

– Короче, нам пиявки ближе и родней чем эти кровососущие твари. Они же даже нас кусают, спать спокойно днями не дают. – Повторил он зевая. – Кровососы они и мироеды, а больше никто.

Иван оторвался от своих воспоминаний, совершенно сейчас лишних. Надо было думать о ночлеге. Совершенно не хотелось ночевать под открытым небом, сказывалось спокойное зимнее житье-бытье. Это потом станет совершенно без разницы, где и на чем спать, когда за лето напутешествуешься и нагуляешься, привыкнешь к свету звезд. А сейчас хотелось спокойно поужинать, а потом прилечь на чем-нибудь мягком. И чтобы уютно за печкой пел сверчок, а не ветер из-за кустов налетал.

– Избушка, избушка, повернись ко мне передом, а к лесу задом, – произнес путник дежурное приветствие. Немного подождал. Но ничего не произошло и после третьего приветствия.

– Эй, там, в конюшне, отворяй ворота, не вишь, гости знатные пожаловали! – Вдруг громко и возмущенно заржал Коник.

Тут же со скрипом приоткрылось маленькое оконце, и заспанный голос спросил:

– Это кого там черт принес, неужто Иван с Коньком на очередное задание отправились? Давненько вас здесь не было. У нас уж и пароль сменился. Теперь надо говорить: коттеджик, коттеджик. А вообще-то можете обойти домик кругом.

– Обломайся, недвижимость лесная, а то сейчас Риэлтеров позову, – снова рявкнул конек. – Ноги и так по самый круп истоптали, пока сюда добирались.

В лесу повисла тягостная тишина, этих тварей здесь никто не любил, и после захода солнца старались не поминать.

Смирившись с неизбежным, Иван не стал перечить, а спокойно произнес новый пароль для избушки:

– Коттеджик, коттеджик, повернись ко мне передом, а к лесу задом. – Потом, подумав, зачем-то добавил. – В натуре.

Из земли вылезли две симпатичные женские ножки в растянутых на коленях импортных колготках из лайкры, и, грациозно пританцовывая, развернулись вместе с избушкой. Почесались одна об другую и снова зарылись в землю. Друзья поднялись по крутым скрипучим ступенькам, без стука толкнули тяжелую дверь и вошли в темень горницы. Сразу же зажглась лучина, словно бы только и ожидая их появления. Ослепшие от неожиданно яркого света, друзья быстро проморгались и опешили. Перед ними стояла очень красивая девушка. Причем одетая по последнему слову забугорной моды. Коник среагировал моментально:

– Ну, ты Яга даешь? Как помолодела, небось молодильного яблочка пожевала? Или влюбилась в какого-нибудь молодца? – Скомплиментил конек. – А может, снова в комсомол подалась?

За последнюю пошловатую шуточку, Иван незаметно ткнул приятеля локтем в бок. С чувством юмора у бабки было плохо, вернее оно было, но весьма своеобразным. И потому тут же попытался за него извиниться:

– Извини бабушка Яга, сама знаешь, у моего друга было тяжелое детство. Так что с воспитанием у него большие проблемы. Сама знаешь, из Геракла воспитатель никудышный.– И тут же добавил. – И наши традиции знает плохо.

– Бабушка, с другими ведьмами уехала в командировку, на Лысую гору. Там у них секретный полигон. Вот сейчас испытывают ПО-2. Соединили два помела, хотят грузоподъемность увеличить. Поэтому сейчас в лесу очень опасно. Даже Горыныч свой обычный маршрут изменил. Надеюсь, вы понимаете, что это великая тайна. Все даже давали клятву именем Полишинеля. – Игриво взглянув на Ивана, она добавила. – А я внучка бабушки Яги. Вот на каникулы к бабушке приехала. Садитесь, добры молодцы, сейчас кушать подам.

Юная хозяйка начала хлопотать, накрывая на стол.

Иван и Коник не стали выяснять, откуда взялось мясо и иные продукты, только молча посмотрели на еще теплую печь и груду разной одежды, аккуратно сложенной в углу. Так же молча поели и легли спать. Иван постарался не обращать внимания на страстные внученькины взгляды.

Он еще любил свою жену. И хотел жить.