Сказки чужого дома

– Ты задаешь неправильные вопросы. Стоило спросить, – в этот раз усмешка получилась едкой и острой, – что я хочу от тебя за ее свободу.

Они смотрели друг на друга, уже давно не отрывая взглядов, и это могло длиться долго. Никто бы не уступил. Вот только время неумолимо летело, и Жераль уже подумывал сдаться первым, когда…

– Сделаю все. Вот только я… не знаю, чем могу помочь тебе. Мне некого предавать.

Жераль еле сдержался, чтобы не отшатнуться и не зашипеть. Последних слов он не ожидал вовсе, и, в отличие от сказанного Миной несколькими часами ранее, они задели. Он вновь растянул рот в ухмылке, ощущая, как сводит скулы. Отшельник – как никогда чужой Отшельник – так и не опустил головы.

– О нет… – собственный голос звучал почти сладко. – Это в мои планы не входило. Даже твой оборванец, носящий серые погоны. Единственный, кого ты теоретически мог бы сдать…

Горло все же свело спазмом. Жераль быстро сглотнул, прежде чем продолжить, но, отстраненно слушая себя дальше, уже понимал: интонация безнадежно изменилась. Лир, будь он здесь, сразу учуял бы в ней боль.

– …Мне плевать даже на него. Пусть живет, тем более, он неплохо делает свою работу. Я не спятивший маньяк, как Краусс, с этими его комнатными игрушками. Я отдаю себе отчет в том, что случившееся тогда произошло не просто так, и, поверь, не только я. Впрочем, вряд ли ты об этом размышлял! – Он сделал короткую паузу. В висках болезненно стучало. – Неважно. Произошедшее многих заставило задуматься, кто знает, какие всходы принесут эти мысли. Кигнолла закачалась слишком сильно, я ошибся, думая, что ее удалось остановить, но… есть еще кое-что. И вот это ты должен знать.

– Что же? – невозмутимо спросил Миаль. Его руки едва ощутимо сжались.

– Никто не отдавал приказа убивать веспианцев с вашего острова. Вряд ли они погибли. Солдаты из Пятого региона… пусть не слишком уверенно… говорят, что видели кое-кого из них в вагонах Зверя. Узнали по старым снимкам. И как бы они туда ни попали… – Жераль бросил взгляд в окно, на темнеющее небо, – одно точно. Они вернутся. Я не знаю, как их остановить.

Он замолчал и опустил голову, сцепив ладони в замок и глядя в пол. Ему определенно не хотелось смотреть в глаза Отшельнику. Не сейчас.

– Грэгор.

Почувствовав, как его плеча коснулись, Жераль вскинулся. Миаль свесил ноги с постели, и сейчас они сидели точно друг против друга. Близко, как непохожие отражения.

– Я… – Отшельник запнулся, – могу предположить, как чужаки вернулись на Веспу. Это почти невероятно, но могу. Я сам видел это и сам…

– Делал так? С детьми? Теперь-то признаёшься?

Отшельник нахмурился:

– Ты знаешь?

– Догадываюсь. Мы ведь ничего не нашли. Что… хотел уберечь от меня тех двоих?

Впервые Миаль отвел глаза, но тут же посмотрел на собеседника снова. Жераль, усмехаясь, сам себе кивнул.

– За… помощь… Чара подарила мне одну вещь. Сказала, это старое изобретение отца. Ичéрум – особый порошок, позволяющий исчезнуть. Точнее, перенестись в другое место, при условии, что есть ветер, который… в общем-то, он тебя и переносит, вместе с туманом. Он достигает рабочей концентрации, только попав в замкнутое помещение, в стены. Ты исчезнешь быстро, если ичерум жечь, например, в топке. И постепенно – если кидать его в воду. Я только посмеялся тогда, не стал проверять, но… Когда Лир сообщил мне по радиомаяку, что дело с поездом снова подняли, я сразу подумал: вы явитесь. Будете искать близнецов, а может, ее. Я решил отвлечь вас и спрятать их, ветер дул тогда на остров Рэва. Оказалось, что ичерум плохо действует на полукровок – они, особенно молодые, ненадолго теряют сознание… но с моими все обошлось. А когда исчезли чужаки… был сезон штормов. Ветра дули, кажется, как раз на Веспу. Это можно проверить по погодным сводкам.

– Значит, Лирисс тебя предупредил…

Жераль понял и остальное. И, конечно, он был поражен; теперь сходилось многое, возможно, даже больше, чем он мог бы проанализировать самостоятельно… но имя «Лир» сейчас было именно тем острым ножом, даже слабый удар которого заживо сдирал с него кожу.

– Не предупредил. Мы болтали в шутку, вспоминали старые времена. Он не догадывался, что…

Отшельник вдруг осекся. Снова сдвинул брови, оглядел собственные руки, на которых все еще виднелись ссадины.

– Скажи, он знает? Знает, где я?

Нужно было сообщить ему о последнем разговоре. О рычащих криках «Что ты с ним сделал?». Бедный, глупый Лир… Конечно, он не смог догадаться: для него это было слишком подло. Но подсознательно – когда явились дети, когда Грэгор заранее, по телефону, солгал, что «Отшельник совсем занят со своей малышней, поэтому не приедет», – наверняка почуял неладное. Уже тогда начал что-то подозревать, беспокоиться. А тот звонок просто его добил.

– Грэгор?

– Я… не говорил с ним о тебе, когда был в Такатане.

Здесь даже лавиби не учуял бы лжи: после Выпуска они обсуждали многое, но не Миаля. Зато сам Жераль ощутил собственную ложь длинным клином, вбитым в глотку.

– Благодарю, – тихо отозвался Отшельник. – Ему не стоит волноваться.