Сказки дедушки Пихто

Тем временем Лея сплела тончайшие нити из паутинки, что со временем опутывает все созвездия — поэтому их необходимо периодически мыть и чистить, иначе звёздочки теряют свою яркость, а то и вовсе могут прекратить светить.

И тут очень пригодились мышки. Они ловко сплетали нитки в ажурное полотно. И уже к рассвету радуга, аккуратно сложенная в несколько раз, лежала на полу кухни, слабо мерцая серебристыми нитками.

Бархатно-парчовая ночь подходила к концу. Лее пора было возвращаться домой, хотя она очень не хотела прощаться со своими новыми друзьями. Дедушка Пихто сложил для неё в корзинку мешочек с чайными травами, несколько баночек варенья, пирожки с капустой и маленькое зеркальце, чтобы пускать солнечных зайчиков. Мефодий притащил большую книгу сказок, а Фомушка подарил красивый поясок. Кузьма хотел было подложить в корзинку мышонка, из лучших, конечно же, побуждений. Но Пихто не разрешил — нехорошо деток с мамами разлучать. Тогда кот прикатил красивый стеклянный шарик с цветочком внутри.

Первые рассветные лучи скользнули по крыше дома, пробежались по водосточному желобу, перепрыгнули на подоконник и проникли в комнату.

— Пора прощаться, — тихо сказал Пихто.

Все обнялись. А дедушка поставил лоханку, в которой лежали звёзды, в самую серединку солнечного пятна, коснулся её своей волшебной трубочкой, и лохань превратилась в облачко. Лея уселась на него, словно на подушку, обняла покрепче корзинку. Домовята подали радугу, и облачко, мягко поднявшись вверх, выплыло из окна, унося в небо юную хранительницу звёзд.

Солнышко позолотило верхушки деревьев, умылось в росе, разбудило первых бабочек, пробежалось по двору и отразилось в большой луже, оставшейся после растаявшей тучки. А над ней встала радуга! Большая, разноцветная, она висела кружевным коромыслом над самой крышей, и Мефодий мог бы поклясться, что слышит серебристый смех их ночной гостьи — Леи.

— Теперь я точно знаю, что счастье и богатство живёт в нашем доме, — улыбнулся Мефодий. — Ведь самое главное сокровище — это мы и наша семья! То, что мы есть друг у друга!

— Умница! — обнял домовят Пихто и поцеловал каждого в макушку.

История двадцать вторая (Где Бука пугает соседа Митьку)

Кузьме снилось, что он лежит на большом тёплом камне на середине реки, а вокруг него плещется рыба. Её было так много, что захоти он вернуться на берег, то ступая по их скользким спинам, он добрался бы не замочив лапы.

Окуньки игрались, выпрыгивали из воды, и подплывали прямо к рыжей усатой морде, тыкаясь ему в нос, демонстрируя блестящую шкурку. Кот деловито их оглядывал, и царственно махнув хвостом, повелевал подрасти ещё. В своём сне, Кузьма мечтал, что вернётся домой с полным сачком свежайшей рыбки, а баба Маша приготовит вкуснейших, жаренных окуньков в сметане. Кот вздохнул и облизнулся.

Расхулиганившиеся мальки, брызгали на Кузьму водой, тот фыркал, жмурился, отбивался от мокрых хвостов лапой, и наконец проснулся. Что-то противно капнуло на нос.

— Фу, что за дурные манеры, — фыркнул кот, — мне такой сон снился, а вы… Кузьма оглянулся, но рядом никого, кто бы мог его разбудить не было. А сверху упала новая дождевая капля и скатилась по носу кота на пол, где уже образовалась небольшая лужица. Подняв глаза, Кузьма обнаружил, что на его лежанку капает с потолка, видимо, где-то на крыше образовалась дыра, через которую проникала вода.

— Кара-а-а-аул! — что есть мочи закричал Кузьма, — затопление!

— Что ты кричишь? — тут же, рядом с ним, возник дед Пихто, — баба Маша болеет, а ты её будишь!

— Так тону! — тронул лапой лужу кот, — посмотри, мокро! А если дождь сильнее пойдёт? Мы же как эти, как их… о, Робинзоны поплывём!

— Робинзон, никуда не плавал! Он на острове жил! — авторитетно заявил Мефодий, слезая с печки, и натягивая на лапти галоши, чтобы не промокнуть, — вчера Егорушка про него читал, а я слушал! А ещё у него плот был, — встал домовой в середину лужицы, замеряя маштаб бедствия, — пока не очень глубоко! И не широко! Значит транспортное средство не понадобится! Опасности для подтопления нет! Поставим тазик, пусть в него капает. А там, глядишь и бабушка поправиться и всё починит!

— То есть, ты предлагаешь бабе Маше на крышу с молотком лезть? — удивился Пихто.

— Я не могу, у меня лапки! — тут же сел на попу Кузьма, выставив вперёд все четыре лапки, демонстрируя розовые подушечки.

— А у меня иммунитет слабый, мне нельзя под дождь! — тут же обвязал шарфом шею Мефодий, — хворый я!

— Зато варенье хозяйское ложками есть очень здоров, — хмыкнул Пихто.

— А давайте, соседа, что криво крышу перекрыл, заставим переделать работу? — предложил проснувшийся Фомушка, и уже некоторое время слушающий разговор, свесив голову с печки.

— И как ты это представляешь? — мурлыкнул Кузьма.

— А мы Буку попросим! — улыбнулся домовёнок, — ему надо план по пуганию за этот квартал выполнить, а пугать некого. Ну не бабу Машу же! Вот пусть и разбудит совесть у соседа!

— Я за! — раздался голос Буки из-под лавки.

— И я! И я! — запрыгал радостно хлопая в ладоши Мефодий.