Сказки диспетчерских смен (СИ)

Гуд трансформатора и перестук колёсных пар постепенно растворились среди деревьев.

Женя ругнулся и шагнул на рельсы вслед за увозящим Свету трамваем.

Колея с небольшими тёмными шпалами тянулась по невысокой гравийной насыпи, явно специально отсыпанной среди парка. «Железная дорога целая», – проворчал вслух Женя. И тут, наконец, увидел трамвай. Похоже, он останавливался, поскольку сейчас тронулся, точнее, уже ехал: колёса глухо постукивали на стыках рельс, а сам вагон заметно покачивался из стороны в сторону.

«И как я его остановлю?» – подумал Женя, машинально рванувшись наперерез. Но, пробежав несколько шагов, постепенно остановился и пару раз моргнул, не веря собственным глазам.

Да, с одной стороны трамвай ехал: массивные колесные пары вращались, а сверху из-под дуги изредка сыпались искры. С другой стороны – он не трогался с места: бетонный столб с погасшим фонарём, который парковая администрация никак не могла заменить, кивая на службы городской электросети, застыл над крышей вагона нелепым изваянием. Свет в окошках отсюда, снаружи, казался тусклым и не позволял рассмотреть, что находится внутри.

И ощущение, что трамвай движется, не исчезало. Наоборот, Жене почудилось, будто с кабины назад потянулась колышущиеся световые пряди, словно сползал светящийся кокон.

Сама кабина, казалось, разбухла, по ней прокатилась переливчатая волна золотисто-серебряного оттенка, и она как бы стряхнула с себя ещё один силуэт и ещё один, и ещё, пока на рельсах не вытянулся целый состав перемигивающихся между собой двуцветьем вагонов. И глядя на них, Женя не мог избавиться от ощущения, что весь этот поезд – один-единственный одновременно и растянутый и сжатый вагон. Который то исчезает, то проявляется в неизвестно откуда накатывающем мерцании звёздного света.

Потом с тихим шорохом начали открываться двери, чтобы спустя минуту снова закрыться и с мелодичным звоном схлопнуться, провалиться вглубь себя, постепенно растворяя в ничто золотисто-серебряный состав до замершего на рельсах одного трамвая.

Подскочив к нему, Женя забарабанил в закрытые двери.

Света растерянно смотрела на дверцы. Машинально протянула руки и толкнула, но в ту же минуту трамвай тронулся, и её отбросило на вертикальную стойку хромированного поручня. Она чуть было не свалилась на ступеньки, благо кто-то успел поддержать за плечи.

– Аккуратней надо, девушка, – произнёс довольно сердитый женский голос. – Кто вообще задом-наперёд в трамвай садится?

Света перевела дух.

– Там, – она кивнула на двери, – товарищ мой остался. Почему так быстро поехали? Минуту нельзя было обождать?

– Это, знаешь ли, как посмотреть, – сказала женщина-кондуктор – её профессию выдавали чекопечатающая машинка, свисавшая с запястья левой руки на кожаном ремешке, и небольшая сумка с парой-тройкой открытых отделений, висевшая на груди. Сумка, правда, была пустой.

– Иногда минута растягивается в целую жизнь, – продолжала кондуктор. Стройная, выше среднего роста с глубоко запавшими чёрными, или казавшимися чёрными, глазами, лет за пятьдесят. В тёмно-зеленой куртке-безрукавке из искусственной кожи поверх – Света удивлённо моргнула – строгой зеленой рубашки и под стать ей брюк – явно форменных, хотя саму форму Света узнать не смогла. Не хватало лишь фуражки на завитых мелкими кудряшками рыжеватых волосах.

«Надо же, – мелькнула мысль, – прям как в прошлом веке! Хотя, если трамвай экскурсионный…».

– И что? – не поняла Света. – Поэтому нельзя подождать пассажира? Это ведь не самолёт.

– А какая разница? – ответила кондуктор вопросом на вопрос. – Там салон и здесь салон, и там и тут пассажиры, там бортпроводники, здесь я.

Она белозубо улыбнулась, и на миг словно обратилась в гибкую и красивую молодую женщину – этакий эталон стюардесс.

– Там летят, – фыркнула Света. Она поднялась на две ступеньки в салон и взялась за блестящий поручень. – А вы всё по рельсам. – Она пошарила в кармане куртки и вытащила пятидесятирублёвку.

– Ты уверена? – Женщина взяла купюру, провела чекопечатающей машинкой над Светиной ладонью. Машинка погудела и выплюнула билет. Кондуктор вложила его вместе с купюрой в пальцы ошарашенной Свете.

– В каком смысле? – не поняла Света. – Вы деньги не взяли.

– У нас не деньгами расплачиваются. А смысл?.. Ну, скажи, в чём вообще смысл полёта?

– Побыстрей добраться до нужного места? – сказала Света. «Странный у нас какой-то разговор», – подумала она.

– А, может быть, в самом полёте? – заметила кондуктор.

– Причём тут какой-то смысл? Если мне нужно куда-нибудь далеко, я лечу самолётом.

– Можно добраться поездом или машиной.

– Или пешком, – кивнула Света. – Но что делать, когда нужно побыстрей?

– Ну, как один из вариантов – сразу родиться в нужном месте.

Света не нашлась, что ответить. Она окинула взглядом салон: узкий проход между рядами мягких, покрытых дерматином сидений, и почти все занятые, несмотря на позднее время. На них с кондуктором никто не обращал внимания – все смотрели в окна.

«Точно, экскурсионный, – подумала она про себя. – И что они там видят за окошками в этой полутьме?»