Сказки для Катастрофы

Крысы на секунду оторвались от своего занятия и переглянулись. Старшая смахнула с морды птичий пух, не торопясь подошла к Катастрофе и, рассматривая её оценивающе, осторожно поинтересовалась:

– Зачем?

– Ну... чтоб жить весело! – Катастрофа не умела объяснять, как ей казалось, простые вещи.

Крысы прервали своё занятие, снова переглянулись и настороженно примолкли. Старшая, глядя на Катастрофу в упор, медленно произнесла:

– Мы живём правильно.

– Но можно жить ещё и весело, – возразила Катастрофа.

Тогда Старшая Крыса оскалила жёлтые зубы, сделала ещё один шаг к Катастрофе, и прошипела:

– Иди отсюда.

– Но почему? – растерялась Катастрофа. – Что я такое сказала?

Катастрофа одинаково хорошо относилась ко всем существам на свете. Она не понимала, почему люди стараются обходить Серых Крыс десятой дорогой. Она увидела их, когда просто шла домой. Ей стало жалко этих серых существ, уныло копошащихся в пыли на обочине дороги. Хотя стояла хмурая осенняя погода, у Катастрофы было хорошее настроение, и ей очень хотелось им с кем-нибудь поделиться.

– Что я такое сказала? – она решила, что её не так поняли. – Вы тут в пыли возитесь, а это скучно. Давайте сходим куда-нибудь, где весело. Это ведь хорошо.

Только сейчас она увидела, чем Крысы занимались, пока она их не отвлекла. Они пожирали мёртвую птицу.

– Пошла вон! – прорычала Старшая Крыса.

– Дебилка! – откуда-то из-за хвоста Старшей крысы выскочил крысёнок с прокушенным ухом, подскочил к Катастрофе и ткнул её мордочкой в колено. Старшая взвизгнула и больно укусила его, ставя наглеца на место. Она приблизила свою морду к лицу Катастрофы и, обдав её дурным запахом из пасти, твёрдо и чётко произнесла:

– Нам не нужно, чтобы кто-то лез в наши дела. Мы живём правильно. Так жили все наши предки. Нам лучше знать, что хорошо, а что плохо. Уходи, а то пожалеешь.

Если бы Катастрофа была постарше и поопытней, она бы молча повернулась и ушла. Но она была молодой и неопытной.

– Но я же хочу, как лучше! – воскликнула она.

Старшая крыса зарычала и поднялась на задние лапы. С её страшных резцов капала розовая от птичьей крови слюна. Шерсть на её загривке поднялась дыбом, сливаясь с низким осенним небом.

Катастрофа почувствовала, как по спинё течёт холодный пот.

– Она всего лишь детёныш. Не трогай её, Гарка! – это сказала старая Крыса с рыжими пятнами на боках и изуродованной глубокими шрамами мордой. Она медленно подошла и встала между Старшей Крысой и Катастрофой.

– Кто это там заговорил? Дарга! Давно я твоего голоса не слышала…

Гарка, казалось, забыла о Катастрофе. Она припала к земле, шерсть на её загривке вздыбилась, усы топорщились, глаза, пристально глядевшие на Даргу, горели ненавистью.

– И кто же мне помешает? Ты, ренегатка, калека? – глубоко в горле Гарки клокотала злоба.

– Я, – спокойно сказала Дарга. Она встала напротив Гарки морда к морде, демонстрируя готовность драться насмерть.

Стая пришла в движение. Семь Крыс приблизились к Дарге, выказав намерение драться на её стороне. Остальные – тридцать или сорок – крадучись окружали место действия. Отовсюду доносилось возбуждённое повизгивание, шипение и утробное рычание.

Катастрофа стояла, затаив дыхание и боясь пошевелиться.

– Чего ты добиваешься, Дарга? – прорычала Гарка. – Или ты забыла?..

– От чего же… Я помню, кто изуродовал меня, загрыз моих детёнышей и запретил самцам со мной спариваться. Это сделала ты, Гарка.

– Хочешь снова? Я не против. Сейчас будет проще – у тебя больше нет детёнышей.

– Даже, если ты меня убьешь, по-твоему не будет. Всех ты не заставишь жить, как хочешь ты.

– Я хочу, чтобы Крысы жили правильно.

– Всегда в дерьме?

– Демагогия! Крыса должна стоять крепко на земле! Всеми четырьмя лапами! Если бы все стали нюхать цветочки и любоваться облачками, мы бы давно передохли!

– А может, научились бы летать? Люди ведь научились.

– Люди? Летать? На этих железках? Ха-ха! Не говори мне про людей! У них от этих их железок больше горя, чем радости. Они скоро друг друга перебьют этими железками. Туда им и дорога! Люди здесь временные гости. Мы, Крысы – хозяева! Этот мир принадлежит нам! Мы будем жить вечно!

– Кроме тех, кого ты загрызла.

– Что ты ей пытаешься доказать, мама? До неё всё равно ничего не дойдёт. Она помешалась, у неё мания величия. Её давно убить надо было! – это крикнул Крыса-подросток с рыжими пятнами на боках, который до того был позади Дарги.

– Что-о-о?! «Мама»?! – взвилась Гарка. – Ах, вот оно что? Так это твой выродок! А всем ты говорила, что он приблудный. Я давно должна была догадаться, когда видела, как он в небо пялится.

– Заткнись, Скулл! Это не твоего ума дело. Это наши с ней разборки, – Дарга была сбита с толку неожиданной выходкой сына.

– Надо было тогда и тебя загрызть, старое мурло! – прорычала Гарка. Она ещё больше ощетинилась, её хвост нервно дёргался. – Зря я пожалела бывшую подругу.

Напряжение в стае выросло до предела. Крысы чётко разделились на две группы. Меньшая окружила Даргу. Большая образовала вокруг плотное кольцо. Оцепеневшая от ужаса Катастрофа оказалась на «нейтральной» территории между враждующими лагерями.