Сказки для Марты

Когда портовые склянки пробили два часа пополудни, Моль впорхнула в кондитерскую и сразу уселась на самую приметную вишенку - посерединке Большого Именинного Пирога. На поверхности глазурной корки каллиграфическим почерком было выведено: "Славочка! Расти большой, и, пожалуйста, не будь лапшой!!!", а по периметру были расставлены 56 праздничных высоких свечей.

- Для недогадливых, - с порога объявила Моль: от всего сердца принимаю поздравления и подарки! Искренне ваша. Именинница.

Сказав это, она повернулась в профиль и полуприкрыла глаза, застыв в позе, как нельзя лучше подходящей для лепки скульптурного изваяния.

- Что ж, - нерешительно начал Марципан, - раз уж всё так запутано…

- Что запутано? Вечно у вас - запутано! А всё потому, что вы - склизкий! - перебил его Фундук, - Ура! Качать именинницу!!!

Тут Пирог и в самом деле - качнуло. Моль поскользнулась на вишенке и упала на букву "С", не успевшую затвердеть с тех пор как кондитер выдавил свежий крем из шприц-тюбика.

Погрузившись в сливочный слой по горлышко, судорожно перебирая лапками, чтобы нащупать дно, Моль постаралась сделать вид, что нырнула по собственному почину: она даже совершила несколько плавательных движений, чтобы ни у кого не оставалось сомнений.

- Я - не склизкий! Я - вязкий! - пробормотал Марципан, - Это первое! И второе: прежде чем принять ответственное решение, я хотел бы как следует во всём разобраться…

- Нечего разбираться! - закричал твердолобый оппонент, - Давайте праздновать! Горько! Горько!

- Не горько, - возразила Моль, выплёвывая сливочный крем, - а - топко. Впрочем, нам не привыкать… - и она снова вскарабкалась на вишенку: В канун своего сорокапятиминутия и тридцативосьмисекундия я готова, наконец, обнародовать сочинение, специально написанное по этому случаю.

- Вот только этого нам не хватало, - уныло пробормотал Марципан.

- Не хватало, не хватало! - загалдели Коржи, и даже старинный чугунный Ухват очнулся от сна и, не разобрав что к чему, завопил: "Хватало! Хватило! Хватуло!".

- Ти-хо! - рявкнула Моль.

Все разом умолкли.

- Ну вот что! - рассудительно сказала Моль, - Сейчас я стану читать вслух: громко и чётко, с толком и расстановкой, с приличествующим случаю выражением. А вы будете внимательно слушать и ПРАВИЛЬНО РЕАГИРОВАТЬ. Кто отреагирует ПРАВИЛЬНЕЕ остальных, получит Умопомрачительный Приз.

- А что это? - осмелился вмешаться Марципан.

- Да какая разница! - закричал Фундук, - Дареному скунсу под хвост не заглядывают! Ура имениннице! Качать её!

- Не качать! - закричала Моль, и на всякий случай мёртвой хваткой вцепилась в черенок вишенки: "Моль и Муравей". Басня! - объявила она, убедившись в незыблимости Большого Пирога.

- Муравей - это такой маленький, чёрный и с большой головой? - спросил Кондитерский Нож.

- К вашему сведению, это называется "НЕПРАВИЛЬНО РЕАГИРОВАТЬ" и карается немедленным ОБНУЛЕНИЕМ.

- Большое спасибо, - смиренно покачнулся Кондитерский Нож и умолк навсегда.

- "Моль и Муравей". Басня!

- Где-то я уже слышала это название… - задумчиво протянула Доска для раскатывания теста.

- Минус два! - сказала Моль, и Доска обнулилась. Выдержав паузу, Моль продолжила:

- "Моль и Муравей". Басня!

Все молчали. Возможно - просто внимательно слушали.

- Доходяга-Муравей -

всех на свете мудреней:

пропил яхту, пропил дом,

пропил девушку с веслом,

пропил поле, пропил тын,

пропил трубы, пропил дым,

пропил море, пропил рыб,

пропил собственный язык,

пропил небо, пропил тень,

пропил каждый Божий День,

пропил свет и пропил тьму -

непонятно почему…

- Чего уж тут непонятного! - громко сказал Фундук, изо всех сил пытаясь ПРАВИЛЬНО РЕАГИРОВАТЬ: пропил - потому что весёлый был и… как бы это сказать… нахрапистый. Наш человек! Такой и на гуслях отчекмарит, а если надо - отчекрыжит, а то - отчебучит так, что - мама не горюй! Последнюю рубаху на себе порвёт - чтоб врагу не досталась. Вобщем, молодец мужик! Так держать!…

Сказал и осёкся.

Моль молчала, глядя куда-то в сторону. Все затаили дыхание.

Она покачала головой, пожала плечами, будто изумляясь чему-то, и, наконец, сказала:

- Нет.

- Что "нет"? - спросил Фундук, глупо ухмыляясь, и тут же, не сходя с места, начисто обнулился.

Шёпот и вздохи. Шорохи. Восклицания.

- Я одного не могу понять, - осторожно вступил Марципан, - басня называется "Моль и Муравей". Муравей и в самом деле присутствует, хоть и не в самом, так сказать, презентабельном виде… а вот Моль… её здесь, кажется, нет вовсе…

- А кто - надрывался? Кто голос сорвал? Кто читал басню с выражением, не взирая на лица? Пушкин? - задохнулась Моль, едва не свалившись со своей вишенки.

- Тогда… - решительно ответил на это Марципан, - ваше сочинение следовало бы назвать "Моль, Муравей и Марципан". Потому что не только вы страдали во время исполнения этого замечательного опуса.