Сказки для тебя

Неповоротливым называли Трамвай не потому, что он был нерасторопный, а потому, что, как и всякий уважающий себя Трамвай, никогда никуда не сворачивал. Был прям. До обидного.

– Всё понял, – сказал Трамвай. – У тебя что-то украли, и ты за кем-то гонишься. Куда ещё можно мчаться с таким очумелым видом?

Оселок сильно напрягся, чтобы ничего не перепутать, и сказал:

– Тороллерчик… Мото… Пропал…

– Всё понял. Некий Тороллерчик у тебя что-то украл?

Оселок подумал, что пока он будет всё объяснять Неповоротливому Трамваю, Мотороллерчик может пропасть уже совсем окончательно…

Утомившись, Оселок остановился под большим и сухим деревом (в Городе все деревья были сухие) отдохнуть.

Из последних машинных сил он крикнул:

– Эгей!

И когда снова ему никто не ответил, Оселок понял совершенно точно: его лучший друг, Мотороллерчик, пока ещё Маленький, но зато – самый замечательный из всех, живущих в Городе – исчез, испарился, пропал…

Глава третья, в которой Оселок и Мотороллерчик становятся друзьями по спасению

В это самое время мимо самого сухого дерева ехал Очень Старый Умный Автомобиль.

Раньше, говорят, у этого Автомобиля было совершенно иное имя, но если все вокруг называют тебя Очень Старый Умный Автомобиль, то что, в сравнении с этим именем-званием, все иные имена?

В городе было несколько Очень Старых Умных Автомобилей, и, чтобы не путать, их сокращенно называли: ОСУА № 1, ОСУА № 2, ОСУА № 3 и так далее…

ОСУА № 18 с этой половиной (а это был именно он, а не его брат-близнец – тоже ОСУА № 18, но с другой половиной) подъехал к Оселку и, глядя на него, спросил:

– Маленький Мотороллерчик, а не перепутал ли ты у себя с другом планёром? Если перепутал, могу тебе сказать точно: сделал ты это совершенно напрасно.

«Интересно, – подумал Оселок, – не путает ли ОСУА № 18 с этой половиной меня с Маленьким Мотороллерчиком, который путает себя с Планёром?»

Но в это время откуда-то сверху раздался испуганный голос:

– Молчите про это! Я же спрятанный!

– Когда я был молод, – вздохнул ОСУА № 18 с этой половиной, – я не лазал по деревьям. А если и лазал, то лишь затем, чтобы прибить…

– Кого? – спросил Оселок и очень обрадовался, что умудрился ничего не перепутать в целом предложении.

– Скворечники, – буркнул ОСУА № 18 с этой половиной, – и вообще, эти молодые только и могут, что…

И хотя он не закончил фразу, но было ясно: ничего хорошего от молодых ОСУА № 18 с этой половиной (а может, это был всё-таки – с той половиной?) не ждёт.

Оселок наконец-то догадался поднять фары вверх и увидел Маленького Мотороллерчика.

– Мой друг! – заорал Оселок громко. – Я знал, что ты спасёшься! Я спасал и верил! Тен! Нет! Я верил и спасал! Тен! Спасал и верил я! Я! И вот я тебя спас!

– Но ты ж меня долго искал, правда? – спросил Мотороллерчик свысока и одновременно с вышины: так бывает.

– Мой друг Мотороллерчик, себя ли ты хорошо чувствуешь? – поинтересовался Оселок.

– А кого ж я ещё могу чувствовать? – удивился Мотороллерчик. – Впрочем, ещё я чувствую ветку, на которой сижу, и палку, которая всунулась в заднее колесо.

– Сейчас я принесу дощечки длинные, – сказал Оселок. – И помогать тебе начну, – он подумал и добавил, – как солнце в мае.

Конечно, солнце в мае не имело никакого отношения к Мотороллерчику, но уж больно складно получилось: «И помогать тебе начну, как солнце в мае».

Оселок поехал искать длинную доску, но когда он нашел её и, кряхтя, привёз к дереву – Мотороллерчик уже стоял на земле.

– Сам спасся ты? – растерянно спросил Оселок.

– По-моему, мне ничего не угрожало, – улыбнулся Мотороллерчик. – Мне кажется, мы играли в прятки, вот и всё.

Оселку сразу стало так грустно-грустно, как бывает грустно-грустно только в сумерках.

– Вот всегда так, – вздохнул он. – Спасти друга захочешь, а, оказывается потом, что он просто с тобой играл.

Маленькому Мотороллерчику было очень приятно, что Оселок хотел его спасти. Ведь главное – это желание, правда?

– Конечно, ты меня спас! – воскликнул Мотороллерчик. – Потому что!.. Потому что!.. Потому что ты очень предусмотрительно отъехал от дерева. Ведь если бы ты не отъехал от дерева, – мне некуда было бы спрыгнуть, и я сидел бы на дереве целый день. А то и целых два дня. А если бы пошёл дождь? Представляешь, каково бы мне было сидеть на дереве, если бы пошёл дождь?

Оселок представил, а потом сказал, краснея:

– Да… Я да ты… Ты да я… Мы – теперь друзья по спасению. А если бы мы вместе играли в прятки, – мы были бы просто друзья по пряткам. А это совсем не то, то есть, не то, что друзья по спасению, правда?

Но тут опять возник Прямолинейный Трамвай и буркнул:

– Всё ясно. Вы не можете быть друзьями по спасению.

– Почему? – удивился Оселок.

– А кого сейчас спасать-то? Вы что? Всем же понятно, что мы так хорошо живём, так хорошо, что совершенно некого спасать. А потом: это ж куд рявому грузовику ясно: что такие маленькие не то что спасти, а и просто помочь никому не могут. Помощники-спасатели…

Проворчав так много неприятных слов, Прямолинейный Трамвай исчез.