Сказки для тебя

Тогда Оселок открыл дверь. В дверь много чего было видно. Чёрные стволы деревьев почему-то казались скользкими. Дождинки ударяли в листья, листья подпрыгивали, как резиновые, а дождинки уже падали вниз, стукались о лужи и превращались в толстые важные пузыри. Пузыри чинно плыли по глади луж, но очень скоро, видимо, от своей важности лопались, а на смену им уже плыли новые – такие же важные и серьёзные.

Дождь шёл и шёл, как заведённый.

«Ему, наверное, и самому надоело идти. Но он уже никак не может остановиться», – подумал Оселок.

Он так и сидел у двери: смотрел, как гуляет по улице дождик.

И вдруг дождик убежал. Быстро-быстро, будто его позвал кто-то.

После дождика остался умытый воздух и ясное небо.

Оселок как сидел у двери – так прямо в дверь и выехал. И помчался к Маленькому Мотороллерчику. Куда же ещё можно мчаться, когда целый день торчал дома?

Оселок торопился к Маленькому Мотороллерчику, а колесо радуги в это время спешило, наверное, догнать дождик. Разноцветное колесо вязло в разбухшей земле, – виднелась лишь его половинка.

«Куда ж оно катится? – подумал Оселок. – Наверное, туда, где не хватает разноцветности».

(Колесо радуги так поразило Оселка, что он сказал целых две фразы, совершенно ничего не перепутав).

Но прямо возле дома друга Оселка ждало разочарование: Маленького Мотороллерчика дома не было. То есть, не то, чтобы совсем не было, а, вроде бы, и было, но не целиком.

Потому что – с одной стороны – Мотороллерчик сидел около дома, но – с другой стороны – вид у него был явно отсутствующий, и рядом висел плакат: «Я ВИТАЮ В ОБЛАКАХ, ПРОШУ НЕ МЕШАТЬ».

«Интересно, – подумал Оселок. – Это далеко ли облака? Быть может, сел на колесо радуги один Мотороллерчик, уехал и в разноцветность?»

И Оселку стало немного обидно, что друг его не подождал.

Время шло. Мотороллерчик витал. Оселок сидел рядом.

Наконец он сказал (как будто себе):

– Пойти погулять можно вполне. Хотел увидеть Мотороллерчика я, и его увидел я.

– Нет, – сказал Мотороллерчик, и в глазах его появилась осмысленность. – Мы поедем вместе.

И Оселок понял, что предстоит важное дело.

Они поехали по Большой Дороге. Оселок чувствовал, как атмосфера сгущается, словно сумерки. Но Мотороллерчик молчал. И Оселок молчал.

Наконец Оселок, как бы между прочим, спросил:

– А в облаках хорошо витать?

– Нормально, – ответил Мотороллерчик. – Витая там, я понял одну Важную Вещь.

Он так и сказал: «Важную Вещь» – с большой буквы.

Потом он вынул из повешенной на бок сумки клочок газеты, протянул его Оселку и сказал твёрдо:

– Читай.

– Не умею я, – жалобно протянул Оселок. – Но скажи ты, я пойму: догадливый я очень.

Мотороллерчик остановился – ведь не будешь же Важную Вещь говорить походя, – и сообщил:

– Тут написано, что моя родная сестра – краснобокая красавица «Ява» – стала чемпионкой мира по мотогонкам.

Оселок понял, что Важная Вещь на подходе, а потому молчал и слушал.

– По-моему, – сказал Мотороллерчик, – это неправильно: краснобокая красавица «Ява» стала чемпионкой, а мы тут с тобой в прятки играем.

Оселок задумался: что же тут неправильно: то ли то, что они играют в прятки, или же то, что красавица «Ява» становится чемпионкой.

– Я вот думаю… – начал Мотороллерчик.

– И я, – пискнул Оселок.

– Прекрасно. Значит, мы с тобой вместе думаем: неужели ж мы с тобой ни на что не способны? Неужели мы никому не можем, например, помочь? И неужто мы действительно так хорошо живём, что вокруг совершенно некого спасать?

– Твоя Важная Вещь есть это и? – спросил Оселок.

– А что? По-моему, это очень важно: решить, что уже можешь кому-то помогать. Чтобы это решить, мне пришлось немало повитать в облаках.

Сказав такие слова, Мотороллерчик поехал по Большой Дороге.

Оселок, конечно, тоже поехал вслед за ним, хотя было ему немножко грустно. В голове Оселка вертелась одна противная мысль примерно следующего содержания: «Помогать и спасать можно возраста какого с? Прав, может, Трамвай Прямолинейный – жизнь хороша так, что спасать вовсе некого? Тем более – сейчас? Более тем, не совсем ещё взрослым машинам?»

Мотороллерчик ехал всё быстрей. Оселок поспешил за ним, и противная мысль вскоре отстала – не выдержала скорости.

Противные мысли вообще очень невыносливые: если быстро ехать, они сразу отстают.

Глава шестая, в которой мышонок Пип спешит в Город и борется со Шмелём

На растрёпанном розовом утреннем небе желтело солнце. Ветер спал и устало вздыхал во сне. От каждого его вздоха слегка дрожали листья на деревьях.

Погода стояла – как раз. Замечательная стояла погода. Солнце светило не тускло и не ярко. Ветер дул не сильно и не слабо. Птицы пели не громко, не тихо.

Раннее утро обещало спокойствие. Но обещание это было обманчивым. Пип знал это совершенно твёрдо.

Он бежал по петляющей лесной тропинке и старался не думать о том, что ждёт его впереди. Его послали друзья, и он должен был им помочь. Как всякий уважающий себя мышонок, Пип надеялся двояко: во-первых, на себя, а во-вторых, на удачу. А может и наоборот…