Сказки для всех — не для всех

В кухне раздался возмущенный вопль: «Идиоты!» — и когда Дик уже возился с замками входной двери, в прихожую выскочила Эйси:

— Ой, извини, кис, эти… выключили газ, и огня ни у кого… — Девушка взяла его за руку. — Ты не подкуришь?..

Дик молча смотрел, как Эйси деловито зажгла сигарету от язычка пламени на ладони.

— Кис, зажги газ, хорошо?

Он снова вошел на кухню и от искр с его пальцев вновь запылал синий огонь конфорки. А Призрак отвлекся от очередной теории, и, повернувшись к нему, полюбопытствовал:

— Слышь, Дик, ты когда заскочишь? Меня завтра не будет, а послезавтра, если что, я заброшу сюда «Хроники». Ладно?

Сэкономить время

Зависке на Десне посвящается…

Ледяная вода поднимается все выше, стягивая грудь безжалостными обручами, замораживая разум и саму душу… Рвешься из последних сил, но их нет даже на крик, и кожаные ремни лишь глубже впиваются в тело… Кто выдумал эту пытку?.. Ждать осталось недолго — вместе с приливом завершится и моя жизнь… Холодно!..

…Холодно… И мокро… Твою!.. В Бога!.. В душу! Мать!!. Перемать!!!

Девушка начала яростно выпутываться из спальника, основательно пропитанного дождевой водой. Удачно завершив сей процесс, она села и огляделась. С крыши палатки текло немилосердно, пол превратился в грандиозную лужу, в которой плавали одеяла, шмотки, Кис, основательно перебравший вчера и посему слабо реагирующий на повышенную влажность, она сама и надувной матрас, на котором возлежали Дик и Дана. Девушка вздохнула, прошмонала карманы Киса, обнаружила там относительно сухие сигареты и почти (увы! — только почти) не отсыревшие спички, с четвертой попытки закурила и осторожно высунулась наружу. Серый дождь с серого неба неторопливо спускался в серую реку, и, хотя месторасположение часов стало неизвестным еще вчера, девушка прикинула, что уже начало одиннадцатого, и пора бы собираться. Не страдая плохим воображением, она достаточно отчетливо представила себе весь процесс запихивания мокрых вещей в еще более мокрые рюкзаки, страдальчески выругалась и вернулась в палатку, где, встретившись взглядом с только что проснувимся Диком, торжественно возвестила:

— Дождь.

Дик осторожно прополз к выходу, поднял полог, обозрел «утренний пейзаж» и уныло заметил:

— Я уже заметил.

Молодые люди сочувственно взглянули друг на друга и начали будить приятелей.

О, Великие Утренне-Мокрые Сборы, когда холодная вода льет за шиворот, вещи не желают впихиваться ни в какую… (вставить по усмотрению), а громогласный мат оглашает окрестности. О, Hезабвенная получасовая пpогулка под пpоливным дождем по щиколотку в гpязи!.. О, Hеземное Блаженство Извечного Hепpуна, ибо, по пpиходу к автобусной остановке немедленно выясняется, что тpанспоpт только что ушел, а до следующего pейса — тpи часа…

Тусовка уронила рюкзаки и молча уселась — материться уже не было ни сил, ни желания. Кис сосредоточенно разглядывал неподкуренную сигарету, Дана несчастными глазами смотрела на Дика, а Тао… Девушка сидела и думала, что дороже всех богатств Востока и Древних Империй — заначка, о которой не знает муж, что двадцать баксов в нагрудном кармане почти не намокли, а если сидеть здесь три часа, то ничего хорошего не получится, и что очтаваться без прикида — ее карма, против которой, как известно, не попрешь, а домой все равно надо… Наконец она поднялась:

— Пошли.

— Ща пошлю! — радостно отозвался Кис.

— Куда? — вяло полюбопытствовал Дик.

Дана промолчала.

— На трассу. Тачку стопить.

— Без «бабок»?

Тао молча показала сложенную двадцатку.

Минуты две молодые люди поиграли в «благородное отрицание», затем, в — дцатый раз выслушав сообщение Тао, что у нее дома «этого гуталина — ну просто завались!» (под понятием «гуталин», по-видимому, имелись в виду двадцатидолларовые купюры), сделали вид, что поверили, и бодро помаршировали к шоссе.

Водитель обшарпанной легковушки с тихой ненавистью взглянул на четырех мокрых и грязных молодых людей, голосующих на обочине, но зажатая в руке одного из них купюра пробудила в его душе христианское милосердие. И вскоре рюкзаки были загружены в багажник, а тусовка, умостившись на сидениях, начала лениво-умиротворенный треп, поглядывая на мелькающий за окном лес.

— …Сэкономим время… Еще на мультики успеем…

— …Эх, водку не допили!..

— О, Единый! Кто про что…

— Дик, все течет, все меняется…

— А дома — муж с ребенком. Штаны — пеленки…

— Усохни, выродок!.. Много бы отдала, чтоб Элька скорее выросла…

Разговор постепенно затих. Тусовка задремала…