Сказки для Женечки

– Нет, требуется навык решения подобных задач. – поправил мальчишку студент.

– То есть, особое построенье ума, специфический менталитет и общность взглядов на жизнь. Кроме того, умение подхватить и развить чужую придумку, а так же способность входить в резонанс с идеями прочих людей.

– Что-то вроде того. – хмуро откликнулся Пётр.

– А вы размышляли над тем, что почти у всех знаменитых творцов, всегда рядом был человек, с которым ему работалось очень легко. Это была подруга, жена, секретарь, а то и соавтор. Чаще всего, их зовут музами.

Стоило музе исчезнуть, как созидатель впадал в творческий кризис. В лучшем случае, когда-то потом, наступал другой период их творчества, не похожий на первый. Обычно, люди всё объясняют большим потрясением от потери близкого им человека.

– Ты считаешь, что это не так?

– Да. Взять хотя бы Петрова и Ильфа. Врозь, они много чего написали, а неплохие романы у них получались лишь при совместной работе.

– И что это значит? – спросил Пётр удивлённо.

– То, что люди всего лишь приёмные устройства сигналов, вроде антенн. Чем лучше приём, тем способнее автор.

– И что они принимают?

– Идеи.

– Всё это я уже где-то читал, а как понять слова насчёт музы? Ведь, по-твоему, человек всего лишь антенна. Их нельзя сцепить вместе, чтобы усилить эффект.

– Соединить-то нельзя, но сблизить их можно. Так работают все приёмные устройства на свете. Сближение контуров создаёт резонанс, что резко усиливает входящий сигнал. В технике такую систему называют индуктор, рефлектор, директор.

– Значит ты моя муза, и вызываешь во мне резонанс?

Спортсмен не ответил на ехидный вопрос. Он заговорил о другом: – Вам часто снятся цветные, интересные сны?

– Конечно.

– Обычно, это такие куски, которые непонятно, куда их можно воткнуть. Словно фрагмент, взятый из интересного фильма.

– Бывает и так, а причём здесь идеи?

– Люди во сне получают значительно меньший объём информации. Часть мозга освобождается от её обработки и начинает сканировать пространство вокруг. Ментальные поля расширяются и налагаются одно на другое. Иногда это создаёт резонанс, что резко усиливает входящий сигнал.

– И творцы видят во сне куски сочинений? – усмехнулся студент.

Мальчик, словно не слышал его. Он продолжал говорить: – Вы не думали, почему возросло число разных поэтов, писателей и композиторов?

– Слишком много грамотных стало вокруг. – съязвил Пётр в ответ.

– В иные столетия, все умели читать, но не было всплеска творческой и технической мысли.

– Чем ты это всё объяснишь?

– Тем, что люди стали очень скученно жить. Ведь рост количества новых идей происходит лишь в больших городах. В глубинке тоже появляются способные люди, но чтобы возникло усиленье входящих сигналов, они должны переехать в столицу.

– Ты это из интернета узнал?

– Нет. Помните, как мы с вами встречались три года назад?

– Пацан, – воскликнул Пётр удивлённо: – да, я впервые вижу тебя.

– За полгода до встречи, я с родителями попал в автоаварию. На нашу машину налетел грузовик. После трепанации черепа я пять месяцев пролежал в нейрохирургической клинике.

– «Так он, просто псих!» – подумал Пётр с огорчением: – «А он мне стал уже нравиться».

– У меня были жуткие боли. Чтобы их как-то облегчить, мне давали очень много различных лекарств. Кроме того, моя бабушка давала мне пить какой-то отвар из множества трав. При этом, она тихо произносила какие-то фразы. То ли, молилась? То ли читала вслух заклинание на неизвестном мне языке?

Через какое-то время, я стал видеть во сне чудесные сказки. Они очень мне помогали, а потом, вдруг исчезли. Поздней я узнал, что в тот самый день, из больницы выписался один человек. С тех пор, я иногда смотрю кинофильмы и понимаю, что знаю эту историю. Уже видел в больнице, во сне.

– А я тут причём? – непонимающе откликнулся Пётр.

– Три года назад, я ехал в трамвае и наткнулся на вас. В тот же момент, перед моими глазами возникли видения. Они походили на те, что снились в палате. Я сел рядом с вами.

Пётр немедленно вспомнил тот небольшой эпизод. Тогда его сильно смутил странный шкет, прильнувший к плечу, как к родному отцу.

– Вы отодвинулись и строго спросили: – Ты, пацан не ошибся? – я бросился в сторону. Чем дальше я удалялся от вас, тем бледнее становились картинки в моей голове. Когда вы вышли из вагона на улицу, они пропали совсем.

– Значит, я твоя муза? – съехидничал Пётр.

– Нет, я являюсь индуктором! – отрезал подросток: – После той встречи, я стал искать тех людей, что вызывали во мне резонанс. Правда, тогда я не знал этого слова, и всего остального, о чём сейчас говорю.

– А откуда, теперь ты всё это знаешь?

Мальчишка опять ушёл от ответа: – Скоро я научился находить разных муз, но все они были неважного качества. Картинки тусклые, сюжеты простые. Куда любопытнее было смотреть сны по ночам. Там всё бывало таким интересным. Затем, я научился запоминать все видения и стал понемногу их контролировать.

– Каким образом?

– Стал задавать им вопросы.

– Кому? – уставился Пётр на мальчишку.

– Не знаю, об этом они не хотят говорить.

– Они? – продолжал удивляться студент.