Сказки гражданки Малковой

Мишка вцепился в руль, аж, нос побелел! Но тихонько так по главной аллее съезжает все дальше, к кладбищенскому логу и задним воротам, куда раньше в мусорку венки бумажные и еловые свозили.

Алкаши мои визжат на заднем сидении, пальцами в окна тычут, внимание привлекают. В конце концов, я им ствол показала, чтоб заткнулись. Еще лучше! В машине сразу запахло, как в общественном сортире. Вот с какими кадрами работать приходится! Хорошо, что в УАЗике все сиденья из кожного заменителя.

Вдруг выходит представительный такой мужчина в черном двубортном бостоновом костюме и рукой нас тормозит. Я еще слова не сказала, как Мишка в каком-то забытьи выключил мотор и откинулся назад с остекленевшими глазами.

Народец этот, вслед за мужиком, стал подбираться поближе к нашей машине. Да уж. Погибнуть из-за пяти чириков с совершенно полным комплектом документов! С пройденным техосмотром и выкупленной лицензией! Мне стало так обидно, что когда этот дядечка придвинул к стеклу свою тронутую тлением личность, я заорала в раздражении: «Кто такой? Предъяви документы! Здесь поста ГАИ нет! Тормозить не положено, сука! Не видишь, на могилку едем, дедушку повидать! Дедушка тут у меня! Где-то… Убери лапы, говно!»

А этот товарищ все пытается в задраенных окнах машины щелку надыбать. А пальцы у него с вот такими зелеными когтищами!..

Тут внезапно господин Веретенников почувствовал жажду. Наливая по стакану водки себе и Малковой, он подумал про себя, что хрен с ними, с киосками в парковой зоне, раз из-за них такое вот наяву видеть надо было. Но вслух сказал рассудительно и патриотично: «Это же во всем американские гады ползучие виноваты! Это же они нашим сволочам о Хеллоуине рассказали! Вот не было же такого до их видиков окаянных! По крайней мере, в нашем Подтелковском районе…»

Малкова расправилась со стаканом молча, в два больших глотка, выдохнула, зажмурилась, занюхала рукавом и продолжила повествование.

…И зашипели они все на нас разом. Вернее, все на меня зашипели почему-то.

— Достала ты нас! — говорит мне за всех этот их предводитель. — Житья от тебя не стало! Какое тут спокойствие и благолепие? То на пригорке с районной прокуратурой водку жрешь и песни играешь, то с прилученскими ментами в ближней речке рыбу толовыми шашками глушишь! Думаешь, не видали, как ты местного попа чулками ажурными соблазняла, чтобы он подряд на покрытие маковки по неучтенной от Господа нашего наличке пропустил? Все про тебя, гадина, знаем! Щас кровь твою выпьем, саму, вместе с чулками, на клочки порвеми по закоулочкам пустим! И шакалов твоих подзаборных туда же!

Шакалы мои вцепилися в меня и заскулили: «Спасайте нас, Дарья Васильна! Мы, хоть и шакалы, а к ним не хотим!»