Сказки лунных дней. Первая книга

Следуя чуть впереди, он освобождал дорогу своему более хрупкому спутнику, то и дело —и явно не случайно – задевая широкими плечами какого-нибудь замешкавшегося горожанина.

– …Любовью к своему правителю, я полагаю? – усмехнулся юноша, виновато улыбнувшись очередному сбитому алриасцу. – Простите, он нечаянно…

– Тебе обязательно всё время извиняться и кому-нибудь помогать? – раздражённо фыркнул мужчина.

– Это называется быть человеком, – ответил юноша, бросив монетку нищему.

– Благодарю тебя, добрый господин, – ответил тот скрипучим старческим голосом. – Не спеши пройти мимо, позволь мне отработать эти деньги…

– Да что ты можешь ему дать? – усмехнулся мужчина.

– Знание, – протянул старик, устремив свои выцветшие глаза на юношу. – Хочешь, я расскажу тебе сказку?

– Я люблю сказки, – согласился светловолосый странник.

Он присел на колени. Силач же застыл над ним, возмущённо сложив руки на груди.

– В те времена, когда женщинам ещё позволялось выходить из дома, жила-была в городе дева удивительной красоты по имени Раама, – начал старик. – Однажды шла она с базара, купив лепёшки для своей семьи, и увидела, что тянет к ней руки нищий… Вот такой же, как я. «Прошу, дай мне хлеба», – сказал он. «Но как же я могу? – опечалилась дева Раама. – Ведь царь велел отрубать руки всем, кто подаёт милостыню…» И всё же она отдала старику две лепёшки. Вот как ты дал мне монетку. Но царь, всё-таки прознав об этом, отрубил Рааме обе её руки.

Прошло некоторое время, и вот пришла пора царю жениться. Обратился он тогда к своей матушке с просьбой отыскать для него подходящую супругу. И так уж вышло, что матушка царя не знала добрее и красивее девы, чем была Раама.

Царь часто входил в покои Раамы, и вскоре она родила ему наследника. Мальчик был так хорош, что остальные жёны царя возненавидели Рааму. Они оклеветали её перед супругом, и тот велел сослать Рааму вместе с её грудным сыном в пустыню Наэрана. И вот оказалась молодая мать одна среди песков, а ребёнок висел у неё на шее.

Долго шла она, притомилась, и вдруг поднялись перед ней горы. У их подножия раскинулся зелёный оазис, а посреди – небольшое озеро. Наклонилась Раама напиться, а ребёнок выскользнул из пелёнок, упал прямо в воду и начал тонуть.

Однако в это время проходили мимо два путника. Увидев безутешно рыдающую женщину, они спросили, в чём её горе. Раама им всё и рассказала. Тогда спросил один из путников: «Хочешь ли, чтобы мы спасли твоего сына?» Конечно же, Рама хотела этого. И вот ребёнок снова оказался перед ней, живой и невредимый. Тогда спросил второй путник: «Хочешь ли ты, чтобы у тебя снова были руки?» Раама кивнула. И тут же выросли у неё руки ещё сильнее и красивее, чем были прежде. Принялась женщина благодарить странников. И снова спросили они её, знает ли Раама, кто они?

– И кем же они оказались? – пристально поглядел на нищего силач.

– «Мы – две лепёшки, которые ты отдала когда-то бедному нищему», – ответили странники… – улыбнулся беззубым ртом старик-рассказчик. – Слава Азрэку! Помогай ближнему своему, и да воздастся тебе…

– А хочешь, я расскажу тебе свою сказку? – прервал его мужчина, слегка оскалившись. – О том, как одна колдунья помогла озёрной русалке поменять хвост на ноги? И чем это всё закончилось?..

– …Слава Азрэку, – быстро улыбнулся юноша, подхватывая под руку своего разъярившегося слугу. – Благодарю тебя за сказку, добрый человек. Прости, но мы очень спешим…

– В чём дело? – приглушённо рыкнул силач, покорно следуя за спутником. – Не хочешь вспоминать, чем обернулась твоя помощь?

– Хм… Теоретически вам «помог» не я, – пожал плечами юноша. – Ну а в случае с дровосеком… Мы же просто купили дрова у несчастного человека. Что плохого может случиться?

– …Ты отдал ему за стопку поленьев камни, на которые можно купить королевский дворец! – мысленно продолжил разговор мужчина.

– Дровосек Малик – небольшой человек, но душа его сильна и полна благородства, – так же мысленно ответил юноша. – Во дворцах должны жить такие как он, а не пьяницы, самодуры и изверги. Честные и трудолюбивые люди должны управлять народом. Тогда, глядишь, и царство обретёт силу.