Сказки Малышки Жюли (СИ)

Сразу за лесом начиналась Пустыня забвения. Проходя через Пустыню к Спящему колодцу, дримы и кошмары брали горстку волшебного песка с собой и с его помощью навевали на людей сон: белые песчинки попадали в глаза — и веки тяжелели; касались лба — и все мысли уходили прочь, уступая место сонному забвению.

Белые песочные барханы напоминали ослепительную сахарную глазурь, стекающую на блюдо праздничного торта. Так и чудилось, что вот-вот прибежит какой-нибудь сорванец, соберёт всю глазурь пальцем, облизнет, зажмурится, причмокнет языком и поскорее умчится прочь, никем не пойманный за руку. Поди-ка, догони!

Так подумал бы любой из нас, окажись он в Пустыне, однако Доктор Тондресс всегда считал её жутким местом. Волшебный песок, что так красиво сверкал на солнце, был не чем иным, как разрушенными надеждами и несбывшимися мечтами. Доктору невыносимо было видеть, как они, некогда яркие, живые и искренние, словно детский смех, окостеневали, иссыхали, крошились и в конце концов становились песчинками под ногами.

Всякий раз, когда Доктору выпадало идти через Пустыню, по его спине бежали мурашки: здесь никогда не дул ветер, но песок перетекал под ногами, словно живой, и его шуршание тонкими струйками проникало в самые уши: «Забытые! Забытые…» — шелестело и нашёптывало вокруг, сбивая и путая мысли. Хотелось лечь и уснуть вечным сном, и самому обратиться в ничтожную пыль. Встряхнувшись, Доктор Тондресс прибавил шагу, чтобы поскорее добраться до Сказочной рощи, и облегчённо вздохнул, когда его нога ступила на твёрдую землю и зелёную траву.

Он и раньше очень любил гулять по тропинкам рощи, а её обитатели, в свою очередь, всегда были рады Доктору. И в этот раз к нему сразу с приветствиями подбежала пара единорогов и фавн, пролетела над головой настоящая Баба-Яга в тяжёлой ступе:

— Здравствуй, Доктор Тондресс! — крикнула она, и Док помахал ей, но не остановился поболтать — очень уж торопился.

За деревьями послышался жуткий треск и раздалось грозное рычание, от которого пригнулись верхушки деревьев, но Доктор Тондресс и бровью не повёл: он прекрасно знал, что так рычать может один лишь Дракон, его давнишний друг.

— Эй, Филимон, только не вздумай дышать на меня огнём! — крикнул Док, и из-за макушек деревьев показалась драконья голова, увенчанная костяными наростами, словно короной.

— Доктор Тондресс! — обрадовался дракон. — Наконец-то! Ты пришёл выгнать Миража? Давно пора! Очень уж мы боимся, что после страны Мечты он и до нас доберётся.

Доктор пообещал, что сделает всё возможное, чтобы вернуть Фантазии её страну и изгнать бессовестного захватчика. Он прекрасно понимал, что обитатели Сказочной рощи напуганы, но поделать с Миражем и его кошмарами ничего не могут: даже огненная мощь дракона не причинит им никакого вреда.

Сказочные существа проводили Доктора до границы рощи и пожелали ему удачи. Они не могли пойти с ним дальше или доставить прямиком ко дворцу Фантазии: Филимон сообщил Доктору, что Мираж наложил на границы захваченной страны заклинание, и теперь жителям Сказочной рощи туда хода нет.

Доктор с ужасом шёл через некогда светлые земли страны Мечты и не узнавал их: на облачных домиках добрых дримов стояли решётки, то здесь, то там мелькали кошмары Миража, похожие на чудищ; небо, прежде бывшее всех цветов радуги, теперь было затянуто мрачными чёрными тучами, и колокольчики на шапочках дримов, нежно звенящие на лёгком ветерке, теперь молчали.

Глядя на все разрушения, Доктор Тондресс впервые в жизни понял, что поторопился на зов царицы Фантазии: он так спешил, что даже не взял с собой ни серебреное зеркальце, ни белую свечу. Если поджечь эту свечу и поднести её к зеркальцу, свет и искры, отражённые в зеркале и подпитанные серебром, становятся в тысячу раз ярче и мощнее и способны обратить в камень даже самый страшный кошмар.

Так что же, возвращаться назад? Снова идти до Чудного леса — это слишком долго, а помощь Фантазии нужна незамедлительно. Он корил себя за этот неразумный поступок и лихорадочно соображал, что же можно придумать и как спасти страну Мечты от захватчиков.

К несчастью, кошмары прознали о том, что Фантазия позвала на помощь Доктора Тондресса, и тут же доложили своему королю. А с Доктором у вредного короля были давние счёты: Мираж не забыл, как тот однажды едва не уничтожил его и всех его кошмарных слуг. Теперь его кошмарное величество ходил по тронному залу завоёванного дворца Фантазии, опираясь на жезл, увенчанный потускневшим и помутневшим Изумрудным камнем, и думал, как же одолеть такого сильного мага и волшебника. Внезапно он остановился, и из его уродливой пасти вырвался клокочущий хохот.

— Великий Доктор Тондресс! Что ж, пусть я не смогу тебя уничтожить, зато могу заточить в мире Грёз на веки вечные, и тогда уже никто, никто не помешает мне использовать Изумрудный камень! — Мираж злобно ухмыльнулся. — Эй, вы, кошмарные слуги! Несите из подвала туманные цепи, обрядите в них Доктора и тащите его сюда, пред мои тёмные очи!