Сказки Малышки Жюли (СИ)

Это рассказал мне Доктор уже потом, а в тот момент я очень встревожилась и постучала в комнату.

— Всё в порядке? — спросила я, обеспокоенная криками девушки.

— Да, Жюли, — ответил мне Доктор, — просто девочка сильно перенервничала. Принеси-ка сюда горячего молока, дай Делии попить и побудь с ней, пока я снова съезжу в то село. — Когда я ушла исполнять его просьбу, Док обнял девушку, убаюкивая её и напевая свою волшебную колыбельную.

Девушка прижалась головой к плечу Доктора и зашептала:

— Простите меня. Я знаю, Вы хотите, как лучше. Просто я так его люблю… Не говорите, что я должна его забыть! Лучше мне тогда действительно не жить! Пожалуйста, скажите, что поможете ему!

— Конечно, я сделаю всё возможное, — Док снова положил Делию на кровать. — Сейчас Жюли даст тебе молока, таблетки как раз подействуют, и ты поспишь. Всё будет хорошо, девочка, — он открыл дверь, ободряюще кивнул головой и вышел.

Я попросила проходившего мимо Люка побыть с Делией, пока грею молоко, чтобы девушка не оставалась одна. Когда я вернулась со стаканом молока и тарелочкой печенья, то увидела, что Делия лежит, отвернувшись к стене, а Люк, беспомощно опустив руки, стоит рядом.

— Она спит? — шёпотом спросила я.

— Нет, — так же тихо ответил он. — Но я никогда не сталкивался с таким горем. Ты же знаешь, я умею отвлечь и развлечь наших подопечных, и они хотя бы чуть-чуть, но улыбаются. А она просто отвернулась, лежит и вздыхает.

— Делия… — поставив стакан и тарелку на тумбочку, я коснулась её плеча.

Она повернулась: на меня смотрели совершенно сухие глаза, наполненные таким отчаянием, что мы с Люком вздрогнули. Но я помнила о своих обязанностях, поэтому взяла девушку за руку и сказала:

— Давай-ка выпей молока, съешь печенье, а потом поспи — таково предписание Доктора.

— Печенье, печенье, — словно в забытьи, с нежной улыбкой произнесла Делия, садясь в кровати. Взгляд её стал спокойнее, из него постепенно уходила боль. — Я тоже умею готовить печенье. Ему нравится, то есть нравилось.

— Вот и хорошо, — вмешался Люк, не давая ей ничего больше сказать. — Съешь печенюху, запей молоком и спи. Проснёшься — и всё будет замечательно.

Под бодрую болтовню Люка наша гостья поела, затем, как и говорил Доктор, подействовало лекарство. Делия завернулась в одеяло, прошептала «Спасибо, вы очень хорошие» и уснула. Люк отправился по своим делам, а я осталась рядом с Делией — ей могла понадобиться помощь.

***

А Доктор Тондресс тем временем добрался до села, где развернулась эта драма. Уже стемнело, когда он постучался в дом на окраине. В окнах не горел свет, но Док знал, что там не спят.

— Иду, — послышался звучный женский голос за дверью. — Только зажгу фонарь.

Дверь распахнулась, и при свете масляного фонаря Доктор увидел высокую красивую женщину с властным лицом. Когда их взгляды встретились, Кьяра — а это была она, — пошатнулась и отступила назад, хрипло прошептав:

— Дэ… Дэмиэн… Это ты? Ты вернулся ко мне?

— Нет, Кьяра, — голос Доктора оставался таким же уверенным и спокойным, как всегда. — Ты ошиблась. Меня зовут Доктор Тондресс, и я пришёл помочь тебе и двум молодым влюблённым. Позволь войти.

— Но этого не может быть, — машинально посторонившись, колдунья пропустила Дока в дом. — Тот же рост, волосы, голос! А глаза, боже мой, эти глаза! Нет! — подняв фонарь повыше, она внимательно посмотрела на Доктора. — Я и вправду ошиблась, вы — это не он! Но как?

— Присядь-ка, Кьяра, — Доктор подвёл женщину к глубокому креслу и усадил. — Скажи, где этот бедный мальчик Арман, на котором ты решила испробовать свои силы?

— Арман? — колдунья вздрогнула. — Его ненависть оказалась так велика, что он, бедняга, упал и уснул мёртвым сном прямо на полу. И я поняла, что не должна была этого делать, — она закрыла лицо руками.

— Значит, я был прав, и ты чуть не погубила своим колдовством две невинные души. Девочка Делия едва не покинула этот мир прямо у меня на руках. А юноша, я надеюсь, жив?

— Да. Только с тех пор, как он свалился и уснул, я всё сижу и жду, вдруг кто-то придёт спасти меня или убить. Потому что я не в силах больше терпеть. Терпеть боль от любви. Именно она заставила меня причинить боль другим, и я должна быть наказана.

— Разве можно наказывать за любовь? Расскажи мне всё, Кьяра. Я думал, что иду сражаться с тобой и твоей силой, но вижу, что ты сама нуждаешься в помощи, — Док сел напротив и приготовился слушать.

… Как ни внушали мать и бабушка, что колдуньям не положено любить, Кьяра всё-таки испытала это чувство, причём дважды. Первой её любовью стал маг с удивительным именем Митра, пришедший в их края, когда девушке было лет двенадцать. Мать и бабушка входили в круг посвящённых, коим дозволялось учиться у Митры.