Сказки матери

Вчера вечером, когда я заходила к Редлихам за чаем для Сережи и Аси, Эрнест Моритцович сказал мне: «Хотите, я Вам расскажу новость?» – «Какую?». – «Ваша дочка танцует. Ее сегодня приносила к нам на минутку Аннетта – и представьте себе: она танцевала! Прямо по-настоящему танцовала! Это было так трогательно!»

(Сейчас она изо всех сил кричит за дверью: «Мама! Мама! Мама!»)

С виду ей можно дать полтора года и больше. У нее бледное личико с не совсем еще сошедшим загаром. Глаза – огромные, светло-голубые. Брови темнеют. – «У нее будут соболиные брови!» сказала Пра, когда увидела ее после 2 мес. разлуки. Ресницы очень длинные, густые и темные. Рот – небольшой, узкий, изогнутый – мой. Hoc – «обыкновенный» (как пишут в газетах, разыскивая преступника.) Волосы – по выражению Аси – «пегие»: на затылке русые, спереди льняные, но у корня – русые везде. Подстриженная чолка не отделяется цветом от лба. Сзади волосы длиннее, в общем они до вольно твердые и очень густые.

Дней пять тому назад мы гуляли с ней вечером при луне. Нужно было видеть, как жадно она на нее смотрела. Какой великолепной игрушкой она ей должно быть казалась! Я нарочно повертывала ее колясочку «лицом» к луне.

О ее глазах: когда мы жили в Ялте, наша соседка по комнатам – опереточная певица часто повторяла, глядя на Алю: «Сколько народу погибнет из-за этих глаз!»

И здесь, в Феодосии, – один художник – анархист – безумец – очаровательный, самовлюблённый, самоупоенный, резкий, невозможный Prevost – француз, родившийся в Алжире – сказал мне, только что познакомившись: «Вчера я видел Вашу дочь. Какой прелестный ребенок! И какие у ней глаза! Сколько я ни смотрел, я никак не мог охватить их взглядом!» —

На левом поле, поперек страницы, напротив последнего абзаца ремарка, сделанная позднее:

Этот самый Prevost оказался прохвостом, проклинающим нас с Асей. 11-го марта 1914 г.

* * *

«Какая ручка миляля»

Воскресение.

* * *

Понед<ельник>:

у мамы гаски, нос, мода

* * *

розочка упала, розочка гадость

Дверь кусается

Тушить – будет (т. е. дуть на ушибленное место)

Дай, паята, купаться!

* * *

Среда

Дождь пи сделал

Кусака будет мыть ручку.

Бежит курица. Дрожит

* * *

Аля 2-го июня 1914 г. (день С. и Л. А.)

Пенье

– «Мама-чка-чка» и т. д.

– «Это замечательный реб<енок>. Когда она сегодня слушала…»

«Меня»(поцелов<ать>)

– «Татарин, бери Алю»

Напудр<енное> лицо

«Картинку посм<отрим>?

* * *

– «Огонь».

– «Да, огонь загорелся!»

– «Котин дом. Загорелся котин дом.»

(во время купания)

Поцелуй ручку, другую ручку поцелуй; поцелуй Алю, хочу;

поцелуй чувяку, поцелуй меня

* * *

Бяка такая!

* * *

Анд<рюша>: Луны нет

Аля: Луна есть!

* * *

Морда плачет.

* * *

23-го июня утром

Разглядывая портсигар – «Посмотри, мама, – море!»

* * *

Глядя на ракушку

– «Платьице, посмотри, красивое!»

Фраза: «Гулять пойдем скоро, – пальто наденем?»

24-го июня 1914 г.

Я кашляла.

Теточек кашляет.

Хлеб – красивый!

Мозно одеть кольцо?

Кусака, друг милый.

25-го июня

Кусака, милый друг, проситься надо!

(На лисицу)

Няня, пойди сюда, минутку!

(за дверью)

Сделай так!

Море дома

* * *

Ай, какие косточки!

Ай, какой красивый камешек!

На, камешки красивые

Мама не хочет…

– Чего мама не хочет?

– Кутать камешки.

– Горшок, иди сюда?

– Обезьяна, до свидания. Обезьяна, ручку давай!

* * *

Андрюша, забери гром!

Андрюша, татар бери!

* * *

Андрюшу поставили угол.

* * *

страх грома

* * *

Мама, на хлеб (спичка)

Мама, осушай пи.

«Ханя!»

– «Что такое за «ханя»

* * *

4-го июля

Марина!

Барыня!

Кира, не пать, дорогая, вот так сиди!

* * *

Кира без сапотьки, нету сапотьки.

* * *

Мама, кушай карандаш!

* * *

На Венеру: «Тетя! Тетенька! Поди сюда! На руки!»

* * *

Марина, поди сюда!

– «Мама, не пать!»

(Я делаю вид, что плачу.)

– Еще, пожалуйста, – потом!

* * *

– «Марина, прицеси Альке волосы!»

* * *

Ветер, иди сюда!

Ветер гадкий, забери ветер.

* * *

Мама, садись тимодан!

* * *

5-го июля 1914 г.

– «Больно!»

– «Где?»

– «Фантази!!»

* * *

– «Мама, слушай!»

– «Что?»

– «Музыку!»

– «Где?»

– «По дорожке ушла».

1-го июня 1918 г.

Аля:

«В твоей душе тишина, грустность, строгость, смелость. Ты уме-ешь лазить по таким вершинам, по которым не может пройти ни один человек. В твоей душе – еще ты. Ты иногда в душе наклоняешь голову».

– Ты сожженная какая-то.

– Я никак не могу выдумать тебе подходящего ласкательного слова. Ты на небе была и в другое тело перешла.

* * *

Аля: «У меня тоже есть книга – Толстого Льва: как лев от любви задохся».

* * *

– Вы любите детей? – Нет. – Могла бы прибавить: «не всех, так же, как людей, таких, которые» и т. д. Могла бы – думая об 11-летнем мальчике Османе в Гурзуфе, о «Сердце Аnnе» Бромлей и о себе в детстве – сказать «да». Но зная, как другие говорят это «да» – определенно говорю: «нет».

* * *

Куда пропадает Алина прекрасная душа, когда она бегает по двору с палкой, крича: Ва-ва-ва-ва-ва!

* * *

Почему я люблю веселящихся собак и НЕ ЛЮБЛЮ (не выношу) веселящихся детей?

* * *

Детское веселье – не звериное. Душа у животного – подарок, от ребенка (человека) я ее требую и, когда не получаю, ненавижу ребенка.

* * *