Сказки народов Африки, Австралии и Океании

Дети промолчали, тотчас принялись за домашние дела, все переделали и стали просить Китете помочь им взобраться на стропила. Только женщина не позволила этого.

— О нет! — воскликнула она. — Теперь вы мои дети! Я не хочу, чтобы вы снова стали тыквами. Я приготовлю вам ужин, а потом укладывайтесь спать на полу у очага, как это делают все дети.

Женщина поблагодарила духа горы за доброту и стала заботиться о детях, как о своих собственных. Ребятишки по-прежнему помогали ей по дому, и вскоре в дом пришел достаток — у женщины теперь было всего вдоволь: и овощей, и баранов, и скота.

А вот Китете никогда не трудился. Целые дни проводил он у очага. И женщина с каждым днем все больше придиралась к Китете, бранила его за безделье.

Однажды надумала она поставить на очаг горшок с тушеными овощами, да споткнулась о лежащего у огня Китете. Горшок разбился, и вся еда вылилась на землю. Рассердилась женщина:

— Что ты за никчемное создание! Сколько раз я говорила — не лежи здесь. Тыква ты никудышная!

Тут она услышала, что остальные дети возвращаются с поля, и закричала еще громче:

— И они тоже всего лишь тыквы! Чего это ради я должна их кормить?!

Смотрит — вместо Китете у очага лежит тыква, а дети, как зайдут в хижину, тотчас падают и тоже становятся тыквами.

— О, какая я глупая! — запричитала женщина. — Я назвала детей тыквами и погубила их! Дух горы рассердился на меня! Нет у меня больше детей!

Так и осталась женщина совсем одна.

Царь Гвари и волшебник Перевод Н. Добронравина

Сказка хауса

 днажды царь Гвари собрал придворных и давай хвастаться:

— Если сюда пожалует волшебник и покажет свое умение, я сперва одарю его невиданными дарами, а потом убью.

— Хорошо придумано! — воскликнули придворные.

Известие об этом облетело все земли хауса и вскоре дошло до одного могущественного чародея.

Отправился волшебник ко двору царя Гвари вместе со всеми своими домочадцами. Подошли они к городским воротам, и слуга забил в барабан и запел:

— Вот повелитель додо с чудесами в мешке!

До самых сумерек волшебник показывал царю свое мастерство.

— Завтра снова приходи! — повелел царь Гвари.

На следующее утро опять собрались придворные. Царь Гвари уселся на трон, и представление продолжилось. Волшебник показывал чудеса, барабанщик бил в барабан и пел:

— Вот повелитель додо с чудесами в мешке!

А царь дарил чародею подарки один лучше другого.

Наконец царь Гвари повелел:

— Желаю увидеть мою покойную мать.

— Принесите воды в калебасе! — хлопнул в ладоши чародей.

Когда принесли воду, он всыпал туда снадобье, и в калебасе появилась мать царя. Все видели, что она сидит там на стуле.

Подошел царь Гвари и увидел покойную мать.

— Выведи ее наружу! — говорит.

Волшебник ответил:

— Пусть царь подождет, пока я не кончу представление.

На самом деле он лихорадочно обдумывал, как удобнее бежать из города. Ведь чародей знал, что стоит кончиться его волшебствам — и царь убьет его.

Чародей позвал слугу, велел отнести богатые подарки матери царя, а потом сразу же уйти из города.

— Вы останетесь невидимыми, если обойдете вокруг калебасы, — прибавил он.

Обошли слуги вокруг калебасы и исчезли. Только барабанщик по-прежнему танцевал и пел:

— Вот повелитель додо с чудесами в мешке!

Через некоторое время волшебник и его отправил отнести дары матери царя. Слуга выполнил волю хозяина, тоже обошел вокруг калебасы и исчез.

Тогда волшебник сказал царю:

— Теперь я сам преподнесу подарок твоей матери.

Обошел чародей вокруг калебасы и исчез. А царь Гвари сидит, ждет, когда же волшебник и все его слуги появятся. Так и просидел до ночи. Но все оказалось напрасно. Волшебник исчез.

Послал царь Гвари погоню за беглецами, но волшебник как сквозь землю провалился.

С тех пор царь Гвари больше не хвастался.

Волшебные палочки Перевод К. Позднякова

Сказка эве

  одном селении жил мальчик Аджао, и не было у него ни отца, ни матери. Все родные умерли, и рос мальчик у чужих людей. Ему всегда доставалась самая тяжелая работа, а платили Аджао бранью да тычками. Целыми днями слушал он от хозяйки попреки — он-де и ленивый, и грязный, и дерзкий. Не было ему от нее никакого житья, а когда Аджао вырос, его и вовсе из дому выгнали. Куда идти? Что делать? Друзей у Аджао не было, помощи искать негде. А ведь чтобы земледельцем стать или в торговцы податься, нужны деньги. Кто же их даст мальчишке-оборванцу? Стал Аджао попрошайкой. Тут люди от него и вовсе отвернулись. И вот в селении кто-то ограбил богатый дом. Все решили, что это дело рук Аджао, больше некому. Пришлось юноше бежать из селения, еле ноги унес.

Забрел Аджао в самую чащу, идет и горько плачет. Потом решил передохнуть, залез на дерево и вдруг в просвете между густыми ветвями видит — незнакомый город стоит. Удивился юноша, даже о бедах своих забыл. «Откуда, — думает, — в самой лесной чаще город взялся, да такой большой и красивый? И почему у нас о нем никто и слыхом не слыхивал?»