Сказки народов Бирмы

— Если ты хочешь отыграться, побейся об заклад еще раз, — ведь у твоей матери Мейгиле есть вол и у меня тоже. А я научу тебя, как спорить. Ты пойди снова к своим друзьям и скажи им что вчера твой отец ходил в лес и из лука убил наповал оленя, потому что стрела попала ему в заднюю ногу, потом прошла через ухо и вышла через нос. Они тебе скажут, что такого не может быть, а ты предложи им побиться об заклад. Сам выставь упряжку волов — вола твоей матери и моего вола, а в судьи снова предложи меня.

На следующий день Кунсан пошел к своим друзьям и сказал им все, как научил его отец.

— Разве может так получиться? — не поверили друзья. — Может быть, волшебная стрела и могла бы попасть в заднюю ногу, а потом пройти в ухо и выйти через нос. А так, похоже, ты небылицы рассказываешь.

— Если не верите — давайте об заклад биться! — сказал Кунсан. — Я ставлю упряжку волов.

За решением снова пошли к правдивому Атхиме.

— Все это верно, что рассказал вам мой сын, — ответил Атхиме, когда друзья Кунсана стали спрашивать его о вчерашней охоте. — Я увидел спящего оленя и спустил стрелу. Как раз в это время у оленя зачесалось ухо. Он задрал голову вверх и стал задней ногой чесать ухо. Тут стрела попала ему в эту ногу и прошла через нее, через ухо, а потом попала прямо в задранный нос и вышла наружу.

Друзьям Кунсана, хотя они и проиграли, очень понравилось объяснение Атхиме. Они решили, что такое вполне могло случиться.

Так им пришлось отдать Кунсану упряжку волов. А старик Атхиме снова подозвал сына и стал его поучать:

— В любом деле нельзя ничего доказать по-настоящему, если у тебя нет свидетелей. Вот сейчас ты выиграл упряжку волов только потому, что выдал неправду за правду. А почему так получилось? Потому что в жизни часто бывает так, что правде, если она не похожа на правду, не верят, а неправде, если она походит на правду, верят. Заметь это себе, сын, и всегда помни об этом!

154. О во́роне и филине, которые слишком много знали друг про друга

Перевод В. Касевича

В прежние времена ворон и филин не враждовали, как ныне, а были лучшими друзьями.

Ворон, красивая птица, частенько подтрунивал над уродливым филином и смеялся над его вытаращенными глазами. Правда, он знал, что филин не только безобразен, но и вспыльчив, однако при каждой встрече начинал дразнить филина:

— Ох, друг филин, и говорить мне неловко, и промолчать не могу. Всякий раз, как ты меня встречаешь, уж больно глаза таращишь! Они у тебя и так-то выпучены, а когда ты начинаешь их пялить, то таким становишься безобразным, что просто сил нет глядеть! Я думаю, что во всем мире не сыщется другого такого урода!

Первое время филин сдерживался и все прощал своему другу. Но потом это стало повторяться слишком часто, и он уже не мог больше терпеть и однажды ответил:

— Вот ты, ворон, все дразнишь меня. А ты бы сперва на себя посмотрел: весь черный, а голос такой, что слушать тошно. Если тебя оглядеть всего как следует, то ничего-то достойного в тебе и нет. Уж я-то хорошо тебя знаю! Ссориться с тобой неохота, но и дружить нелегко! И вот мой совет: прежде чем насмехаться над другими, ты бы лучше на себя взглянул!

— Не обижайся, друг филин! — ответил ворон. — Я не по злобе тебя дразню. А что до моего черного оперения — об этом я и сам хорошо знаю. Ты хочешь сказать, что я тоже уродлив. А я хотя и черен, да не из простых! Я знатного рода. А ты — простого. Поэтому у тебя и глаза такие выпученные, что смотреть страшно.

Филина такая речь сильно задела.

— Друг ворон! — решил и он похвастать. — Опять ты попрекаешь меня моими глазами. Но ведь и тебе про меня не все известно — иначе ты не стал бы дразнить меня. Так слушай же. Те, у кого глаза навыкате, тоже не простого роду, а самого доблестного и храброго. Любые подвиги им по плечу. Запомни это хорошенько!

Ворон в ответ лишь рассмеялся:

— Что-то не больно это похоже на правду, друг филин! Уж лучше бы ты не хвастался своим доблестным родом! Мы ведь давно друг друга знаем! А я про тебя наверняка могу сказать только одно: у тебя глаза выпучены.

— Ну так и ты не рассказывай мне сказки про свой благородный род! — рассердился филин. — Я ведь тоже знаю, что твой род никакого отношения к знати не имеет.

— Откуда же ты можешь это знать? — возмутился ворон.

— Если бы твой род и вправду был благородным, у тебя бы не было таких низких привычек: я ведь каждый день вижу, как ты подбираешь и клюешь человеческие нечистоты.

— А если мне это нравится? — выдал себя ворон; от неожиданности он даже не сразу нашел, что ответить. — Ну а ты? — заторопился он. — Если ты такой храбрый, то почему весь день носа наружу не показываешь, а дотемна хоронишься в дупле?

После того как ворон признался в своих низких привычках, филин, хотя и со стыдом, тоже ответил по правде:

— Выходить-то страшно — вот и сижу.

После этого он уже не мог сдержаться и стал всячески поносить ворона, а потом и клюв в ход пустил. Ворон тоже в долгу не остался.