Сказки народов Бирмы

И дочери рассказали матери, что они обсуждают.

— Да, надо подумать, ― сказала мать. ― И впрямь дело важное. Какое бы это имя дать внуку?

И, сев между дочерьми, она тоже задумалась.

Тем временем старшая дочь, не дождавшись матери и сестер, отправилась к реке сама. Там она увидела, что все трое склонили друг к другу головы и о чем-то думают.

— Что вы здесь делаете? ― спросила она и села рядом с ними.

Мать и сестры рассказали ей, что думают о том, как назвать ее сына, который родится, когда она выйдет замуж.

Старшая сестра сказала, что она тоже с радостью подумает о том же. Всякий знает, как важно выбрать своему сыну хорошее имя.

А в это время жених старшей сестры подошел к реке и увидел своих будущих тещу, жену и своячениц.

Он спросил, чем они так заняты. И теща ответила, что они придумывают имя его сыну, который родится, когда он женится на ее старшей дочери. Вдова предложила ему тоже сесть и поразмыслить над тем, какое имя дать сыну.

Тогда будущий зять сказал ей:

— В мире, верно, не сыщется старухи глупее тебя. Пойду-ка я в деревню, если найду там кого-нибудь глупее, чем ты, тогда уж вернусь и стану твоим зятем.

Сказал так и ушел. По дороге он вдруг увидел, как человек загоняет корову на крышу своего дома.

— Никак, ты задумал держать скотину на крыше? ― спросил жених старшей дочери. ― Что делать твоей корове так высоко?

Тогда владелец коровы ответил:

— Да у меня на крыше много травы, вот я и хочу, чтобы корова ее пощипала.

Тут юноша подумал, что хозяин коровы гораздо глупее его тещи.

Прошел еще немного и услышал через плотно закрытую дверь одного дома брань и вопли.

— Что это ты так ругаешься, хозяин? ― спросил он, вбегая в дом.

— Солнце снаружи ярко светит, а в мой дом и луча не кинет. Вот я и ругаю солнце, ― сердито ответил хозяин.

Тут юноша опять подумал:

— Выходит, в мире много людей, которые гораздо глупее, чем моя теща, жена и свояченицы. Ворочусь-ка я к ним и, как обещал, женюсь на старшей дочери.

Так он и сделал.

СКАЗКИ ШАНОВ

188. Сказка о птичках нганва [139]

Перевод Ю. Осипова

В незапамятные времена на северо-востоке шанской земли стояла маленькая деревушка. Жили в ней люди из народности йин-нэ[140]. По обычаю этого народа деревушка расположилась не на ровном месте у подножия горы, а на самом склоне, поросшем лесом, в урочище. В той деревне жили двое стариков ― муж с женой. Кормились тем, что собирали со своего горного поля. Оно было далеко от деревни, в дремучем лесу, где водились тигры, медведи, кабаны. Были тут и олени да обезьяны. Бывало, только уйдут старики с поля домой, а лесные жители тут как тут. Что ни день ― травят посевы, топчут, рвут, объедают. Что делать? Решили старики поставить маленькую хижину прямо на поле и стеречь по очереди ― кто днем, кто ночью.

Старики работали много, а жили в бедности: земля была тощей, урожаи скудные.

В один год, как только зазеленели молодые ростки проса, старик сделал вокруг всего поля частокол из бамбуковых кольев, чтобы ни один зверь не пролез. А как стал поспевать урожай, смастерил лук, вырезал стрелы, натер их ядовитым соком. А сам решил никуда с поля не уходить, жить в хижине и стеречь посевы. Старик взял с собой свой лук, колчан со стрелами, ушел из дому и поселился в хижине.

Как-то раз ночью полил сильный дождь. Налетел жестокий ветер, принес грозу. Сверкали молнии, грохотал гром. Порывы ветра ломали бамбук и большие деревья в лесу. Треск стоял по всей округе. Звери в страхе бежали прочь в ущелье, иные ломали частокол, забегали на стариково поле, топтали посевы. Тут уж старик, не зная жалости, стрелял в них из своего лука. Одни звери падали замертво, другие в испуге мчались прочь. Нелегко пришлось и старику, он насквозь промок и закоченел от холодного ветра.

А тем временем старуха дома вконец извелась: все думала, как там старик один в дремучем лесу на дожде и ветре? Хижина-то его непрочная, поди, уж и рухнула, ему и укрыться негде. Дождь измочит, ветер исхлещет. Кабаны дикие из лесу побегут ― того в гляди, затопчут. Тигр или медведь повстречается ― как от смерти уйти? Старуха не могла больше дома сидеть и отправилась к старику.

Ночь была темной, непроглядной. Ветер сбивал с ног, дождь лил как из ведра. Но старуха будто ничего и не замечала. Она шла через дремучий лес и горы и наконец добралась до поля.

Подошла она к изгороди, ощупью отыскала калитку и толкнула ее. Тут затрещала трещотка из бамбука, приделанная к калитке.

Услыхал старик треск, подумал, что опять какой-нибудь зверь на поле явился. Выглянул из хижины: кругом тьма, разве что увидишь? И вдруг старику почудилось, будто к нему движется что-то большое. Вот уж совсем недалеко. Решил старик, что это дикий буйвол пролез через калитку. Поднял свои лук, наложил ядовитую стрелу, прицелился туда, где что-то шевелилось, и выстрелил.

Раздался страшный крик. И старик сразу узнал голос своей старухи. Он бросил лук и побежал к тому месту, откуда слышались стоны. Подбежал и увидел на земле свою жену. Старик взял ее на руки и понес в хижину.