Сказки народов Северного Кавказа

Вот наконец приехали на большую поляну и послали десять джигитов с собаками оленя травить. Скоро собаки нашли зверя и погнали его к поляне.

Выбежал олень на опушку, увидел охотников, остановился, пригнул рога к земле и побежал прямо на Адемиркана. Адемиркан прицелился, спустил стрелу, и пробила она зверя насквозь и улетела далеко в лес.

Олень упал и тут же издох. А пока Адемиркан целился в оленя, Мустамбек и Рашид целились в Адемиркана, и как только Адемиркан выстрелил, выстрелили и они. Но Яман-Чарык — умный конь, чуткий конь, сильный конь. Заметил он, что спускают князья стрелы из своих луков, и прыгнул вперед. Так далеко прыгнул, что перепрыгнул и поляну, и оленя, и лес и очутился у горы, до которой хорошему коню надо полдня скакать. И так как между обоими князьями не было уже Адемиркана, то Мустамбекова стрела попала в Рашида, а Рашидова стрела — в Мустамбека, и оба они пали мертвыми.

Адемиркан сейчас же вернулся, накинул аркан оленю на рога и поволок добычу в аул. Обрадовались кабардинцы, зажарили оленя и три дня пировали — такой большой был зверь. Только никто понять не мог, отчего это Мустамбек и Рашид друг друга убили, потому что все в ауле знали, что раньше были они приятелями.

Адемиркан освобождает невольницу

Все в Кабарде знали трех помещиков-пши: Бесланея, Карашая и Атажуко. Бесланей был знаменит своим брюхом: ни в какую дверь не мог он войти, и живот у него колыхался, как студень. Звали его Толстопузый. Карашай был косой: правый глаз у него смотрел на свое добро, а левый — на чужое, и левый видел дальше правого. Звали его Косоглазый. Атажуко никогда не мылся и волосы не расчесывал. Поэтому звали его так, что и сказать неудобно.

Все трое были скряги и хвастуны и терпеть не могли Адемиркана, — во-первых, за то, что он был щедр, а во-вторых, за то, что народ его любил, а их ненавидел. Если бы не были они вдобавок трусами, давно бы постарались они убить Адемиркана. Но они боялись напасть на богатыря в открытом бою и все ждали случая, чтобы погубить его хитростью.

Как-то раз встретили они в лесу Адемиркана. Поздоровались, улыбнулись, говорят ласково, словно Адемиркан их лучший друг.

— Да пошлет тебе аллах изобилие! — сказал Бесланей Толстопузый. — Скучно тебе одному бродить по горам. Поедем охотиться вместе с нами.

А сказал это Бесланей не зря: он надеялся, что во время охоты, может быть, удастся столкнуть богатыря со скалы или подстрелить из-за куста. Яман-Чарык сразу угадал его мысли, стал бить копытом, фыркать и прижимать уши. Понял своего коня Адемиркан, нагнулся к его уху и шепчет:

— Не беспокойся, Яман-Чарык, мы с тобой никому не дадимся в обиду.

А потом обратился к Бесланею и ответил:

— Когда друзья приглашают на охоту, никакой джигит не отказывается.

И поехал вместе с ними.

Ездили они долго и наконец наткнулись на стадо диких коз. Козы были жирные, высокие, с аршинными рогами. Впереди стада шел вожак, и рога у него были золотые.

Долго мчались за козами охотники и наконец пригнали стадо к узкой площадке. Слева и справа отвесные скалы, а впереди пропасть. Дна не видно: слышно только, что где-то далеко внизу шумит ручей. Козы выставили рога вперед и бросились в ущелье вниз головой. Так они всегда делают, когда некуда больше деваться: падают прямо на рога, подскочат с земли, как мячики, а потом отряхнутся и идут как ни в чем не бывало.

Рассердились пши, что из-под самого носа ушла у них добыча. Подъехали они к краю пропасти, и Бесланей сказал:

— Я бы прыгнул вниз, да совестно коня по пустякам беспокоить. Он перепрыгивает через Эльбрус, не стоит ему бросаться в такую маленькую ямку.

— Я бы тоже прыгнул вниз, — сказал Карашай. — Ведь конь мой так же легко скачет на луну, как блоха с плеча на лысину. Да вот беда — подпруга у седла ненадежна.

— И я бы прыгнул, — сказал Атажуко. — На моем коне я перескакивал через солнце и скакнул бы еще выше, если бы не боялся его хвостом смахнуть все звезды с неба. А если вниз скакнет мой конь, пролетит он сто верст под землей и примчит меня прямо в ад, и там изжаримся мы оба.

— Ну, значит, надо тебе прыгать, — обратился Бесланей к Адемиркану. — Говорят, твой Яман-Чарык скачет дальше неба и дальше ада. Пусть-ка он покажет нам свою прыть.

Бесланей рассчитывал, что Адемиркан постыдится отказаться, прыгнет в пропасть и свернет шею и себе и своему коню.

И правда, не отказался Адемиркан. Ударил он Яман-Чарыка пятками, хлопнул по шее, и конь скакнул в бездну. Только камни посыпались со скалы. Так глубока была пропасть, что никто не услышал даже шума их падения.

— Ну, теперь можно и позавтракать на радостях! — воскликнул весело Бесланей. — Этот дурак разбился теперь на тысячу кусков, и даже ворону костей его не собрать.

Но не успели охотники закусить как следует и допить белое сано, как вдруг над краем пропасти мелькнула голова Яман-Чарыка. Адемиркан соскочил на землю, подошел к Бесланею и подал ему золотые рога.

— Вот тебе подарок! — сказал он. — Я убил козла-вожака и привез рога его на память.