Сказки народов Сибири, Средней Азии и Казахстана

— О чем разговор, шкурки же мы тебе показали, наш хан дорогой!

Тогда старик отчим просит хана показать ему шкурки. Недоумевая, велит хан принести их.

Смело окликнул старик своего сына. И когда подросток, все еще опасаясь коварства двух братьев, робко вышел на середину юрты, старик отчим продолжал:

— Смотрите теперь, люди добрые: все ли лапки и кончик хвоста на шкурках зверей?

Посмотрели собравшиеся на шкурки, пощупали их со всех сторон, повертели туда-сюда в руках — шкурки как шкурки. Но на одной из них не было кончика хвоста, на другой — одной лапки.

— Куда же вы девали кончик хвоста и одну лапку? — спросил отчим-старик братьев.

— Мы оставили их на том месте, где убили зверей, — пробурчали они.

— Ну а теперь сказывай ты, Сирота из Сирот, — просит своего сына старик.

А тот вынимает из мешочка лапку и кончик хвоста зверей. Они точь-в-точь подошли. Удивились люди еще больше:

— Как же так? Убили зверей братья, а кончик хвоста и одна лапка лисы оказались у этого подростка. Тут что-то не то.

Тогда попросил хан Сироту из Сирот рассказать, откуда у него хвостик и лапка зверей.

— То, что говорят братья, — это все ложь, — отвечал он с достоинством. И рассказал, как убил зверей и почему их шкурки оказались у тех братьев.

Послушал хан рассказ подростка и повелел до конца проверить услышанное. А у тех двух братьев строго спросил, найдут ли они тушки зверей. Тихо и невнятно пробормотали они, что бросили тушки лисиц в лесу и, наверное, их растащили птицы и звери.

Подросток меж тем совсем осмелел и говорит:

— Я знаю, где тушки зверей. Я их зарыл в землю. Если не верите, пойдемте проверим.

Большой хан тут же повелел собраться всем лучшим стрелкам и мудрым старцам и ехать на то место, где запрятаны тушки зверей. Люди быстро собрались и заторопились в лес, кто на коне, а кто пешком.

Когда добрались до места, подросток быстро раскопал землю и вытащил тушки лисиц. Еще больше удивились люди и направились к тем братьям. Приехали и в углу юрты нашли седло и лук подростка. На дворе стоял его буланый конь. Так всем стало ясно, как попали шкурки зверей к тем братьям.

Убедился и сам хан во всем и в гневе тотчас повелел:

— Связать братьев и отрубить им головы!

Повеление его тут же было исполнено.

Сирота из Сирот сел на своего буланого и поехал вместе со всеми в стойбище хана. И Большой хан объявил, что раз меряй выиграл Сирота из Сирот, отдает он дочь свою и свое ханство ему. Закололи десять жирных быков и устроили великий той.

А когда кончился свадебный пир, Сирота из Сирот отказался взять ханство и поехал к себе домой вместе со своей женой — ханской дочерью. Стал он главой своего аала, охотился и разводил скот. Народ дал ему новое имя — Великий Стрелок.

БАРСА-КЕЛМЕС, ИЛИ ПОЙДЕШЬ-НЕ-ВЕРНЕШЬСЯ Каракалпакская сказка

 старое время в Кунгра́де учились вместе в школе сын богатого бая и сын его батрака. На одной кошме сидели, в одну книгу смотрели. Только батрацкий сын старался, внимательно слушал, что говорил учитель.

Заслужил похвалу батрацкий сын, а байский сын обиделся и от зависти даже заболел. Пришел из школы домой, лег на одеяло и стонет.

Мать его забеспокоилась и спрашивает:

— У тебя что болит?

— Ничего у меня не болит, — отвечает сын. — Не видишь, что ли: у меня сапожки плохие. У всех сапоги как сапоги, а я, байский сын, стыжусь такую дрянь на ногах носить.

— Что же ты скупишься? Нашему сыну даже порядочных сапожек не можешь купить, — сказала жена баю.

— А где их взять? — говорит бай.

Байский сын заохал:

— Слышал я, есть такое урочище — Барса́-Келме́с, или Пойдешь-Не-Вернешься. Там живет искуснейший сапожник в мире. Он тачает такие сапожки, в каких только ханские сыновья ходят, похваляются.

— Да кто же туда, в урочище Пойдешь-Не-Вернешься, посмеет пойти! Урочище так и называется потому, что кто туда уходил, обратно не возвращался.

— Какое мне дело! — кричит байский сын. — Пошли сына нашего батрака. Он дойдет — больно умный.

Бай сию же минуту позвал своего батрака и приказал:

— В урочище Пойдешь-Не-Вернешься, говорят, тачают красивые сапожки. Сейчас же пошли туда своего сына. Даю ему неделю срока. Пусть найдет самого умелого сапожника, пусть дождется, когда сапожник их стачает, и пусть в целости и сохранности принесет мне, а не принесет — и тебя, и твоих детей без хлеба оставлю, голодом заморю.

Погоревал батрак — знал он, что из урочища Барса-Келмес никто и никогда живой не возвращался, но байского приказа ослушаться не посмел. Позвал сына и приказал ему идти за красивыми сапожками для байского сына.

Попрощался батрацкий сын с отцом, поклонился матери и пошел через пески, солончаки в урочище Пойдешь-Не-Вернешься.

Шел он по степи, шел он через овраги, шел он через холмы и дошел до преогромного соленого озера. Посреди озера стояла черная юрта.

«Наверно, это и есть Пойдешь-Не-Вернешься, — подумал батрацкий сын. — Не иначе, в юрте живет сапожник, который тачает красивые сапоги!»

Перебрался батрацкий сын вброд через соленое озеро и вошел в черную юрту. Видит: сидит старая-престарая старуха. Поздоровался вежливо: