Сказки о невозвратном

— Мне нужно ее увидеть.

— Ну куда, куда? — замахала руками медсестра. — И не выдумывайте даже. Вам нельзя вставать, у вас шов. И с головой тоже еще неизвестно. Лежите, пожалуйста. Все будет в порядке, только лежите. Скажите мне лучше, как вас зовут. У вас есть страховка?

Я досадливо отмахнулась.

— Есть, конечно. Самая лучшая страховка, это неважно. У меня в сумке лежат все документы, пошлите кого-нибудь посмотреть. Пустите меня к ребенку.

— Все ваши вещи сгорели. Мы даже не знаем вашего имени. И вам ни в коем случае нельзя вставать. Если помните, сообщите мне лучше телефон ваших близких, чтобы мы могли их известить…

К этому моменту я уже успела прийти в себя настолько, чтобы воспользоваться элементарным заклинанием внушения… Какие бумаги, какие близкие… Надо немедленно пойти и убедиться, что с ребенком, с моей девочкой действительно все в порядке. Потому что, если там все же хоть что-то не так, чем быстрее я смогу помочь ей, тем лучше. В этой больнице явно не было врача, облеченного нужными знаниями.

Поднявшись с постели, я ощутила резкую боль в низу живота. Действительно, шов. Вот же ведь… Чертыхнувшись, я быстро пробормотала под нос одно из простых сращивающих заклинаний. Конечно, хорошо было бы поглядеть внимательно, чего они там напахали, но это терпит. Сейчас важнее всего — ребенок. Моя девочка.

В этой больнице действительно не было врача со знанием магии. Это была еще одна из моих невероятных удач. А может, и нет… Удача, неудача… Никто не знает, как именно повернулись бы стрелки судьбы на этом распутье, если бы… Если бы только…

Если бы только я знала, что ждет меня в этой крошечной палате для новорожденных, где в прозрачной кроватке под кварцевой лампой ждала меня моя дочь! Если бы я могла хоть как-то отмотать временную ленту назад… Если бы… Время — одна из немногих субстанций, над которой не имеет власти даже самая сильная магия, и это на самом деле большое счастье. Ну куда бы я стала мотать эту ленту? С какого момента все пошло не так, как следовало? И как именно оно следовало? Не говоря уж о том, что все равно я никак, ну совсем никак не могла этого знать. И никуда никогда мне было не убежать от того, что ждало меня в этой палате. Потому что оно выросло у меня внутри. Часть меня.

В палате стояла только одна кроватка. Не кроватка — кювез, специальный пластиковый ящик на металлических ножках и с прозрачными стенками. И там, раскинув крошечные ручки над пушистой головенкой размером со средний кулак, лежал только один ребенок. И это никак — ну никак — не могла быть моя дочь.

Потому что этого младенца окружало совершенно отчетливое — довольно широкое для младенца — светло-розовое поле с серебристым сиянием. Светло-розовое. Бледное. Розовое. Светлое.

Я зажмурилась и сделала шаг назад. Потом медленно, не доверяя сама себе, снова открыла глаза. Может быть, меня все-таки контузило сильнее, чем всем казалось? Может быть, у меня повредилось что-нибудь в голове и я теперь путаю все на свете? Даже цвета магических полей?

Этого не могло быть. Не могло. Не могло, и все. Не мог у меня, темной ведьмы, наследницы темных же волшебников, родиться светлый ребенок. Это невозможно. Это противоречит законам природы. Это даже не кошмар. Это гораздо хуже.

Для проверки я снова подняла руку и поглядела на свое поле. Нет, все в порядке. Вот оно, темно-коричневое, как положено. Ни капельки не изменилось. Больше, кстати, тоже не стало, а ведь могло бы. Как при рождении Алекса. Жаль. Я втайне на это надеялась.

Но это-то ладно, я и с таким отлично проживу, но то, что вот там, в кроватке… Я бросила туда осторожный взгляд искоса. Нет. Ничего не изменилось. Лежит себе, как лежала, и светится нежно-розовым светом. Немыслимо.

Я обернулась к медсестре, которая тихо стояла у меня за спиной, ожидая дальнейших указаний.

— Это не мой ребенок, — сказала я.

— Ваш, — убежденно и искренне ответила она.

— Да нет же, вы перепутали, — упрямо возразила я.

— Я не перепутала. Ваш. Сегодня у нас тут вообще нет других детей. Ваша девочка одна в отделении.

Усилием воли я подавила подымающуюся во мне волну ярости. Стоп. Медсестра не виновата. Она не врет. Мало того что она находится под заклятьем повиновения, но тут же еще и нет других детей… Значит, как учит магический принцип, невозможное возможно. Мне остается смириться с неизбежным…

Но как, ради всего святого, что есть на свете, как!!! Как это могло произойти? И если допустить на секунду (это тоже невозможно, но все-таки), если на долю секунды представить себе, что ее отец обладал микроскопической каплей светлой магии, не замеченной мной (этого не может быть никогда!), то почему меня не поразило громом раньше? В момент соития, зачатия, да мало ли было таких подходящих моментов? Ведь это же ясно предсказано. Как?!!