Сказки о сотворении мира

Звонки начались с выходом утренних газет и совершенно вымотали графиню к полудню. Все хотели знать размер гонорара, никто не хотел отвечать на вопросы. Среди звонивших Мира узнала несколько соотечественниц по акценту, но снисхождения не проявила. До альпийской деревушки доехали трое: фрау Кирстен была одаренным педагогом с убедительным резюме, но без няни-санитарки работать отказалась; фрау Берта сразу приехала с чемоданом и была согласна на все, чем вызвала подозрение; фрау Рут показалась Мире слишком энергичной и болтливой особой для деревенской жизни. Она так заболтала графиню рассказами о юности, что Элис сбежала и Мира поняла назначение «хомута с колокольчиком». От соседа графиня узнала, что Элис приобрела неприятное свойство уходить из дома без разрешения, куда попало и когда угодно. На этот раз она забрела в соседский гараж, и пожилой владелец гаража доходчиво объяснил нерадивой сиделке назначение браслета у девушки на запястье. Пока напуганная графиня извинялась за нерасторопность и разбиралась с устройством браслета, фрау Рут и след простыл. Несчастная не смогла высидеть молча и получаса.

«Если б Сима знала немецкий, — вздыхала Мира вечерами за банкой пива. — Она бы все равно не согласилась переехать в Австрию. В Сибири у Симы дом, лес… Поселок совсем опустел, Ниночка гуляет, где хочет, лазает по запущенным садам и огородам. Разве Сима согласится держать ее в доме на привязи?» Мира рассмотрела паспорт Элизабет: обычный паспорт обычного человека. Она не нашла пометки о недееспособности, никаких предписаний, препятствующих выезду за рубеж совершеннолетней девушки, тоже не нашла. Наутро графиня позвонила в газету и попросила повторить объявление. Сюжет повторился вместе с объявлением. Сначала ее атаковали бессмысленными звонками, потом приехала китаянка с вещами, и стала учить графиню вести хозяйство. Китаянка говорила на многих языках, поэтому прожила в доме двое суток. По изначальному замыслу Мира должна была жить с новой фрау неделю, а потом еще месяц где-то неподалеку, изредка навещая дом, пока не убедится в правильности выбора. В действительности же о возвращении в Россию не могло быть и речи. Китаянка оценила обстановку и сдалась, посоветовала обратиться в приют. Даже извинилась, когда графиня вызвала для нее такси.

Терпение графини Виноградовой лопнуло через месяц. В одно прекрасное утро она проснулась уверенным и свободным человеком, способным самостоятельно решать проблемы. Она выкатила из чулана чемодан и сложила туда вещички Элис. Она достала с полки большую хозяйственную сумку и погрузила туда корм Мартина, его подстилку, игрушку, подушку, наполнитель для туалета и даже баночку с кошачьими витаминами. Только когда графиня погрузила в сумку самого Мартина, чувство реальности вернулось к ней. Мира выбросила прочь наполнитель и корм. Следом полетели подстилка с подушкой и миска с витаминами. Один кот Мартин в сложенном виде выбрал предельно допустимый габарит. Графиня смогла закрыть сумку, взвалить ее на плечо и донести от дома до такси и от такси до регистрации аэропорта. Элис сообразила, что уезжает, когда Мира взяла ее за руку и повела к машине.

— А Марта поедет? — спросила Элис.

— Полетит, — ответила графиня, усадила девушку в такси и поставила рядом сумку с Мартином.

Элис не тяготилась разлукой с домом. Ее гораздо больше занимал жук, ползающий по стеклу машины. Мира попросила шофера остановиться у кладбища, взяла девушку за руку и повела просить благословения Марты. «Кто как ни Марта должна распорядиться судьбой своей подопечной? — решила графиня. — У кого, как ни у Марты, просить совета и поддержки?» Но Ангелы не видели графиню на чужой земле. Здесь она сама была и Ангелом, и Хранителем.

— Мы скажем Марте адрес, где будем жить, — объяснила Мира, с трудом подбирая слова, — Марта прилетит к нам по небу и будет жить с нами, только мы ее не увидим.

— Нет, увидим, — сказала упрямая Элис.

Кладбищенский пейзаж не испортил девушке настроение, и могила Марты ее не растрогала. Ей очень понравился мох, который рос на чужом надгробии, и кирха, в которую Мира отвела ее погрустить перед разлукой с родиной. Элис рассмеялась, увидев скульптуру, распятую на деревянном кресте.

— Кто это? — спросила она.

— Бог, — ответила Мира.

— А почему он такой черный?

— Потому что мертвый.

— Кто его убил?

— Люди.

— Почему?

— Потому что их прогнали из рая, — ответила графиня и повела девушку к такси. На этом ее немецкий лексикон был исчерпан.

— Правильно, — согласился Валех. — Изгнание из рая не пошло Человеку на пользу. Он обрел себя на тверди земной и успокоился в делах суетных. Посмотрел на это Бог и сказал, что Его работа еще не закончена. Он отнял у Человека покой, разорвал его на Счастье и Горе, бросил в котел и небрежно перемешал. Но это был восьмой день творения, о котором Человек не знает. А потом был девятый… десятый…

— Что ты хочешь этим сказать, Привратник, сегодня, в двухсотмиллионный день творения?