Сказки о сотворении мира

Артур осмотрелся на предмет огонька и, к удивлению своему, увидел. Яркий, красный, острый как копье, пронзившее глаз, огонек горел на склоне горы.

— Значит, я прибыл по назначению, — рассудил Артур. — Если меня встречают, значит, я не на Марсе. — Эта мысль немного согрела его, но другая остудила могильным холодом. — Если я прибыл, значит, Натан Валерьянович далеко. Значит, он не придет, чтобы вытащить меня отсюда.

Артур пошел к огоньку, стал карабкаться верх по склону, временами опускаясь на четвереньки, временами соскальзывая с камней. Чем ближе он подбирался к источнику света, тем дальше была спасительная колонна.

— Нет, — сказал он себе, — я здесь не останусь. Вы, господа физики, что хотите обо мне думайте, как хотите ругайте, а отсюда, пожалуйста, заберите. Что я вам сделал? Ничего плохого не сделал паршивый барбос. Никого не цапнул. Ни у кого не отобрал последний кусок. Милостивые господа, пожалейте…

Луч приблизился к нему и замер на груди пятнышком оптического прицела.

— Убивать будут, — догадался Артур.

Рваная куртка, выданная ему, как члену уфологической экспедиции, вдруг задымилась. Дым вырвался из груди, стал окутывать тело. От страха у Артура подкосились ноги. Дым охватил его со всех сторон, взял в плотный кокон. Еще немного и задымились штаны.

— Помогите!!! — закричал Артур. — Натан Валерьянович!

Скинув с себя куртку, он помчался к воде. По дороге задымилась майка. Артур скинул майку, выскочил на бегу из джинсов, но у зеленой полосы прибоя вдруг испугался, что это не вода, а бензин. Еще один шаг, и он вспыхнет факелом в этом ужасном мире, покинутом Богом.

— Помогите!!! — заорал что было мочи Артур и помчался вдоль берега.

Когда задымились трусы, несчастный предпринял попытку избавиться и от них, но споткнулся и рухнул на камни. «Хана мне», — подумал Артур. Он решил, что умер, но ужасные мысли не покинули его головы. Умерло все, кроме этих ужасных мыслей. Артуру показалось, что он не лежит на колючей гальке, а парит в невесомости, в ясном небе прямо у приемной Господа Бога. «Что за хрень со мною вечно происходит? — думал Артур. — Почему со мной? Почему не с кем-то еще? Я что ли избранный всякой хренью?»

Кто-то толкнул Артура в бок, и тело обрело равновесие. Артур зажмурился. Он боялся увидеть Ангела, который скажет, что жизнь подошла к концу, и прожил он ее так себе… Мог бы и лучше. Ангел скажет, что ему уже не отдать долгов и не попросить взаймы, и в рай для Артура Деева, к сожалению, дорога закрыта. Ангел проводит его в предбанник ада и убедится, что душа нечестивая заняла очередь у самого большого котла.

Толчок повторился.

— Деев, ты нудист? — спросил голос.

— Не… — ответил Артур, но глаза все равно не открыл.

— Если не нудист, тогда чего валяешься с голой задницей? Это публичный пляж, Деев. Здесь только девочкам без верха… Мальчикам без низа — даже под Луной запрещено загорать. Если нудист — загорай в солярии.

Не открывая глаз, Артур натянул плавки, спущенные до колен, и перевернулся на спину. Вокруг не было ни камешка, только синяки да содранные в кровь локти говорили о том, что все произошедшее не приснилось.

— Где я?

— Вставай, придурок! — сказал голос, который показался Артуру знакомым.

Он понял, что воздух очистился от помойного смрада; он увидел небо, освещенное городскими огнями и звездами, гору, высокий дом, вознесшийся за горой. Артур увидел человека, который подарил ему этот мир. Мир, который казался безвозвратно утерянным.

— О… — указал он пальцем на человека. — Я тя знаю… Ты Шутов. Ты Шутов, да? Здорово! Во, класс! Я балдею, какие у вас с Валерьянычем фокусы получаются.

Но Шутов не разделил его эйфории. Он приподнял барбоса за ухо и зло поглядел в глаза.

— Я чуть не убил тебя, идиот! — сказал он. — Ты понимаешь своей тупой башкой, что я мог убить тебя насмерть!? Что тебе велел делать Натан Валерьянович: стоять и не двигаться! Не шевелиться! А ты что сделал?

— А чо я сделал? — не понял Артур.

— Ты, урод, за ночь пробежал половину страны, от западной до восточной границы! Скажи спасибо, что мне удалось тебя перехватить. Удрал бы чудь дальше — все! Сдох бы в дехроне! Вставай, идем! Ей-богу, вставай, Деев, пока я не врезал тебе по шее!

— Ну, я ж не знал, — оправдывался Артур, поднимаясь и потирая помятое ухо. — Ты это… не злись. Я больше не буду. Я ж раньше не знал, а теперь буду знать, — Оскар направился к дороге, Артур поплелся за ним, рассматривая ссадины на локтях. — Я тут… слышишь, одежонку свою расшвырял. Надо бы поискать… Или ты мне новую дашь? Ну ладно, ладно… Одежонки не надо, раз уж я такой виноватый. Вроде не холодно.

— Я тебя просил исполнять стриптиз по всему побережью! — злился Оскар. — Просил? Или, может быть, Натан Валерьянович просил тебя драпать без оглядки, скидывая трусы на ходу?! Ты совсем отупел, Деев. Я думал, тупее не бывает, но ты каждый раз меня удивляешь.

— Да ладно…

— Как я тебя не убил?! Считай, что ты сегодня родился заново!