Сказки о сотворении мира

Грустный Артур поднялся с парапета и побрел по улице. «Поделом мне. Кто я такой? Непородистый нелегал, — рассуждал он. — Инохрональный выползень и документов у меня никаких. Таких, как я, на базаре за цент корзина. Надо было остаться в лесу с ребятами. Вот, дурак! Тащиться из Европы в Америку, а потом из Америки в Европу, чтобы узнать, что ты никому не нужен. Дворняга плешивая. Куда я прусь? Где меня ждут?» — подумал Артур и понял, что уже никуда не идет, а стоит посреди тротуара. Он обернулся, увидел портовые огни и улицу, спускающуюся к воде. Он увидел бассейн, освещенный огнями, и пристань. Увидел и встал, как вкопанный, словно кто-то окликнул его. Словно кто-то позвал из дремучего леса протяжной дудочкой. В акваторию порта опускалась изумрудная звезда. Оторвалась от неба и медленно падала на воду. Артур не видел вокруг ничего кроме ее изумрудного света. Не видел яхты, не видел мачты, не видел порта и причалов тоже не видел. В тот момент Артур не увидел бы даже полицейского с пистолетом, нацеленным ему в лоб. Изумрудная звездочка склонилась к воде, и море поймало ее отражение.

— Чтоб я сдох… — прошептал Артур. — Что б меня блохи без хлеба сожрали, если это не глюк! — он не мог глаза оторвать от зеленой звезды, но та, не дойдя до причала, вдруг замерла и внезапно рванула прочь, оставив после себя размазанный шлейф кометы.

— Согласен ли ты, Человек, что мир — это не то, что ты видишь глазами? — спросил Валех.

— Не знаю, Ангел. Покажи мне, как выглядит мир настоящий, и я сравню его с тем, что вижу.

— Согласен ли ты, Человек, что жизнь, прожитая тобою — не то, что предъявляет тебе твоя память?

— Покажи мне, Ангел, мою настоящую жизнь, тогда я смогу сказать тебе точно.

— Уверен ли ты, Человек, что действительно хочешь видеть что-нибудь, кроме Вселенной внутри себя? Не кажется ли тебе, что ты огорчишься увиденному?

— А что у меня есть, кроме этой Вселенной, Ангел мой? Старый шкаф с кринолинами и рыцарскими доспехами… да чернильница на полке, из которой торчит перо? Как ты думаешь, Ангел, если Человеку придется выбирать, он выберет подстилку, побитую молью? Или, может, он предпочтет Вселенной ночной горшок?

— Без сомнений и колебаний, — ответил Ангел. — Потому что самый презренный горшок у него могут отнять. И тогда Человек встанет на защиту горшка, и будет война, и он победит, и возвысится над страхом своим. А кому нужна Вселенная, что вращается внутри твоей головы? Ее звезды не светят мореходам и не будят фантазии будущих космонавтов. Ты в ней один, беспомощный и бессмысленный, распростерся из вечности в вечность, и никто не сможет запечатлеть тебя парящим на фоне звезд. Но пока ты паришь, моль сожрет твои кринолины и коврики. Что ты будешь делать, Человек, когда поймешь, что можешь потерять себя на Земле?

— Не мне, Человеку обездоленному со всех сторон, жалеть для моли старые тряпки. Я останусь жить во Вселенной и отращу себе белые крылья, чтобы ярче парить на фоне космической бездны. Я зажгу над своей головою нимб, чтобы освещал мне дорогу. А что будет делать моль, когда сожрет все и проголодается снова? Она будет слушать твои наставления, Ангел мой, потому что кроме моли наставлять тебе будет некого.

— Нет, Человек! Когда моль сожрет кринолины, она примется за твои крылья. За твои прекрасные белые крылья, распростертые в бесконечность, Человек, парящий над бездной.

— Все верно! Все именно так! Правильно, — согласился Оскар. — Деев, не ты дурак, а я. Потому что именно так я бы и поступил, если б хотел зайти в порт, когда на берегу сидит не особенно умный, но очень самоуверенный наблюдатель. Я б один раз сканировал взгляд этого идиота… — Оскар посмотрел на взмыленного Артура. — Всю дорогу бежал?

— Так я ж думал… Ты ж просил…

— Все правильно, Деев, ты думал. Это я неизвестно чем занимаюсь здесь, пока эзотерики прессуют Учителя. Конечно, они сканировали глаз и усекали меня за сто миль. Конечно. Надо менять параметры и заново начинать работу. Эх, черт! — сказал он, в сердцах срывая лампочку с потолочной балки. — И сигнализацию надо менять. Если б я сразу подумал… Если б не был таким глупцом!

— Так я могу последить…

— Теперь они и тебя сканировали. Вот только как вычислили, не знаю. Может быть, ты был у них в базе данных? А может… Теперь уж лодка не зайдет в порт, пока ты сидишь у причалов.

— Можно Танечку попросить.

— Деев, ты не понял главного. Инженер, который делал навигацию лодки, умнее меня. Я не могу соревноваться с ним, я могу только его обхитрить. А чтобы обхитрить, неплохо бы понимать его логику. Значит, все это время лодка заходила в порт, и это зрелище наблюдали все, кому не лень, кроме мистера Шутова.

— А что ты сделаешь, когда поймаешь лодку? Тебя же посадят за ограбление.

— Не думаю. Я покупал эту лодку и дарственную еще не оформил. Не успел оформить, — уточнил Оскар, — как лодку свистнули.

— Кто?

— Те, кому она была предназначена.

— Ну, это уж чересчур, — решил Деев, — свистнуть лодку раньше, чем получить в подарок. Слышишь… Тати говорила, что отчим подарил ей катер.