Сказки о сотворении мира

Важнее всех срочных дел на запущенной даче, Натан Валерьянович счел покос травы. Проще говоря, вырубку сорняков, которые заполонили участок. Отдельные фрагменты растительности были обнаружены хозяином на крыльце и даже на закрытой террасе. Профессор нанял косарей из деревенских мужиков, но те, прибыв на объект с инструментом, косить отказались. Крестились, плевались через плечо, советовали хозяину продать это гиблое место и, в конце концов, разошлись. Натан Валерьянович сам взялся за косу и лопату. Освободив фундамент от лопухов, профессор обнаружил трещины и поехал на базар за цементом. Он купил раствор и краску, пригласил маляра, но тот, увидев дом, обнесенный высоким забором, даже не взялся за кисть. Бригада маляров, привезенных из Москвы, тоже не завершила работу. В обеденный перерыв работяги наведались в продуктовую лавку и там узнали все: что это проклятое место за версту объезжают все, кому дороги жизнь и рассудок; что здесь пропадают автомобили, мирно едущие по шоссе, и разбиваются мирно летящие самолеты. О том, что время от времени, в тихую, ясную ночь над этим проклятым местом зависает тарелка пришельцев, разбрасывая по полям шаровые молнии. Каждый, кто видел своими глазами явление, сходит с ума, а так как видела его вся округа, то полный дурдом творится здесь повсеместно.

Чтобы докрасить дом, Натан Валерьянович пригласил алкоголика, которому было все равно. Бесшумно парящие тарелки, бутылки, стаканы и консервные банки мерещились ему задолго до того, как дача Боровских стала проклятым местом. Сделав дело и получив расчет, старательный алкоголик прихватил с собой дрель и продал ее на барахолке самому же Натану Валерьяновичу. С тех пор профессор решил помощников не приглашать и взялся сам за покраску крыши. Тут-то его настигло событие, которое положило конец размеренной жизни.

— Эй, наверху! — услышал Натан Валерьянович. — Спускайся, в Москву поедем.

Боровский отложил кисть, поправил очки и приблизился к краю крыши. — Зачем ты туда залез? Спускайся! У нас нет времени, — торопил молодой человек. Он топтался по двору в ожидании, что профессор вот-вот прыгнет вниз. За забором человека ждало такси. Но профессор только попятился. — Дядя Натан, имей совесть! Вернемся — покрашу. Я же обещал, что приеду делать ремонт, ну?

— Явился… — дошло до Натана Валерьяновича.

— Спускайся, скорее! Русские Кубок Дэвиса играют с французами.

— Когда ты обещал здесь быть, паршивец?!

— Но я же здесь.

— Никуда я с тобой не поеду, пока не закончу работу.

— Я сам покрашу, дядя Натан!

— Обманщикам больше не верю.

— Хорошо, только спустись, заплати за такси. Я от промзоны три часа ехал.

— Нет, не спущусь, — отрезал Натан Валерьянович. — Я дождусь Мирославу и все ей расскажу о твоей учебе и тренировках.

— Прямо на крыше ждать будешь?

— Эрнест, ты знаешь, мое здоровье кончилось тебя воспитывать. Терпение тоже кончилось.

— Тогда спустись, чтобы меня выпороть.

— Нет, этот номер у тебя не пройдет. Меня больше не перехитришь. Я тоже хитрить умею.

— Просто кинь кошелек.

Натан Валерьянович вытер руку о фартук и показал крошке фигу.

— Вот тебе!

— Ладно! Сам напросился… — Эрнест приблизился к лестнице, но Натан Валерьянович, ловко втащил ее на крышу. — Нет, ты видел?! — обратился молодой человек к водителю такси. — Папаша платить не хочет. Жди, когда совесть проснется.

— Не проснется, — предупредил Натан.

— Куда деваться бедному еврею… — вздохнул молодой человек, скинул куртку и влез на перила крыльца. Натан Валерьянович взялся за сердце. Молодой человек подтянулся, едва не оторвав водосточный желоб, и Натан Валерьянович сел, чтобы не упасть. Молодой человек влез на крышу, отряхнулся и забрал у профессора кисть. — Не будь упрямым ослом, — сказал он. — Отмойся и едем. Посмотри на себя в зеркало, весь в краске. Горе мое! Ты обиделся что ли?

— Что ты делал в Монако? Ты не тренировался ни дня. Только мешал Оскару. Ладно бы только Оскару. Все Монако на тебя жалуется… И вся Флорида. Опять ездил в Майами? Кто тебе устроил турниры в Америке? Кто разрешил играть в сетке, если ты должен был провалиться еще на стадии квалификации? Что это за лаки-лузер такой, Эрнест Виноградов, открытие теннисного сезона? Я не знаю такого открытия. Зато догадываюсь, кто тебе устроил «зеленый коридор». Настоящие спортсмены тренируются годами, а не прыгают по дольменам. Не надо думать, что я ослеп и оглох. Если не хожу за тобой с ремнем, это не значит, что я перестал тебя контролировать. Что за контракты ты подписываешь без моего ведома? Эти люди знают, что ты ребенок?

— Иди в дом и отмойся. Сегодня будем подписывать вместе. Нужен твой респектабельный вид.

— С наглым существом, которого ты выбрал себе в наставники, разговора не будет! — отрезал Натан. — И вообще… Чтобы играть на таком серьезном турнире, как Кубок Дэвиса, надо весь год работать на корте. Работать день и ночь! День и ночь!.. А ты что делал весь год? Прохлаждался с девицами! Гастролировал по второсортным турнирам, выматывал себя, в то время как должен был набирать форму.

— Некрасов стучит… — догадался крошка.