Сказки Освии. Подвиг на троих

Василика не учла еще один вариант опасности – со стороны других заключенных. Прямо сейчас они с энтузиазмом скидывались припрятанной мелочью, чтобы подкупить охранника, который уже и без вознаграждения готов был отправить нас на тот свет, на чистом энтузиазме.

Пару раз стражник подходил к нашей двери, прислушивался, и поняв, что мы все еще не спим, разочарованно уходил на свою скамеечку у входа. Между нами и им началось состязание, кто первым уснет. Только мы рисковали в случае проигрыша потерять свои жизни, а для стражника поражение обернулось бы простым выговором.

***

Легкое зеленоватое свечение, исходившее от зеркала, позволяло принцессе видеть все, что происходит в просторной круглой комнате центральной башни. Такие башни, только маленькие, пристраивали обычно для укрепления углов замков, но эта возвышаясь над скатной крышей дворца добавочным куполом и служила только для красоты. Из ее окон были видны все улицы города, горы и краешек Бирюзового моря, проступающий между склонами. Принцесса любила эту башню и давно выбрала ее для себя. Именно здесь была ее спальня, и здесь же она хранила свой главный секрет, надежно спрятанный от посторонних глаз.

В башню вела узкая винтовая лестница, сделанная так, чтобы в ширину на ее ступеньках не умещалось больше одного человека. Этой лестницей не дозволялось пользоваться никому из обитателей замка. Лишь ножки принцессы топтали ее узкие известняковые плиты. Никто другой не осмеливался проделать этот короткий, всего в пятьдесят шагов путь.

Правда был один человек, которому Амель позволяла входить в башню. Он приходил к ней другим, потайным ходом, секрет которого они оба хранили от всех. Это был единственный человек, которому разрешалось нарушать строжайший запрет принцессы. Он все равно никогда не выдал бы ее секрет, потому что был связан куда более крепкими узами, чем простая преданность. Сейчас Амель ждала его прихода и злилась, что его до сих пор нет. Он должен был помочь ей с платьем, прибрать комнату и подготовить постель, но его все не было.

Ожидание наскучило принцессе. Амель раздраженно дернула тесемки, сама стянула платье из стрекозиных крыльев и небрежно бросила его на пол. Теперь ее молодое упругое тело обтягивала лишь тонкая рубашка из полупрозрачного шелка, блестящего перламутром. Раньше такой шелк видели только на болотницах, но принцесса раздобыла себе и его секрет. Для этого она велела поймать трех болотниц, хотя хватило бы и одной. Каждая сломалась, не продержавшись и двадцати минут, и ползала по полу, моля о пощаде. А обманщики-маги пытались убедить Амель, что с болотницами трудно иметь дело. Принцесса усмехнулась, вспомнив, как самая молоденькая из них молила отпустить ее. Тогда Амель приказала вывезти измученную пытками и перепачканную кровью болотницу в пустыню на границе с Фермесом и бросить там, не оставив ей даже призрачного шанса на спасение.

Принцесса подняла зеркало и любовно провела по нему тонким нежным пальчиком. Она внимательно рассмотрела крохотные сколы в оправе, проверила звенья цепи, соединяющей зеркало и ее запястье. Цепь была безупречна, ее не повредили бы никакой инструмент, даже из прочнейшей стали, даже закаленный лучшими мастерами Фермеса. Цепочка стала одним целым с принцессой. В ней не было застежки или ненадежного звена, ее нельзя было отстегнуть, и Амель пришлось привыкать переодеваться и умываться с ним. По ее приказу портные шили платья с широкими рукавами. Амель уже привыкла к такому укладу. Оставлять зеркало она не хотела ни на секунду. Еще бы! Оно обошлось принцессе слишком дорого, чтобы рисковать им даже на мгновение. Ценой зеркала была жизнь ее отца! Поэтому, местным красавицам пришлось перенять у Амель моду на широкие рукава.

Надменно улыбаясь, Амель подошла мимо ряда статуй, украшавших ее комнату. Всего их было четыре. Ни один мастер не сумел бы так точно передать черты человека, настолько они казались живыми, но та неподвижность, с которой они смотрели в пустоту, была доступна только камню. Будь это люди, их бы выдало легкое движение, биение пульса или дыхание, но статуям это было недоступно.

Принцесса остановилась у одной из них, посмотрела на нее долгим взглядом, лишенным дружелюбия, которое она с таким отвращением вынуждена была каждый раз изображать в тронном зале.

В стене открылась потайная дверь. Хоть вошедший появился в комнате совершенно бесшумно, Амель знала, что она уже не одна.

– Наконец-то! – сердито выдохнула принцесса. Не оборачиваясь, она протянула руку для поцелуя мужчине в платье фермесца. Аштасар упал перед ней на колени и благодарно приник к протянутой руке, завороженно, не отрываясь глядя принцессе в лицо.