Сказки Освии. Шершех

Подчиняясь его команде, мы принялись копировать узор. Руки дрожали, линии получались не самыми чёткими, но вырисовывать было некогда.

— Освальд, мы его не удержим, — с отчаянием проговорила я, выводя очередную линию рядом с его.

— Мы обязаны попробовать! — отрезал он.

Амель беззвучно плакала, чертя безупречную линию в грязи. Ей очень не хотелось умирать, и мне тоже. Я с горечью поняла, что у меня больше может не оказаться возможности поговорить с Рональдом, проехаться верхом и вдохнуть свежий воздух, наполненный ароматом лилий. Чернота небытия пугала своей близостью.

— Не плачь, Амелька! — попробовала утешить я и её, и себя. — Два раза не умрёшь, а от одного — не уйдёшь.

Василика вела свою часть узора изогнутой саблей сосредоточенно и чётко. Её хладнокровию можно было позавидовать. Мы столкнулись с ней мягкими точками.

— Жирная корова, — выругалась она, и страшное напряжение, сковывавшее меня, вырвалось истерическим смешком.

— Му, — мрачно подтвердила я, и поспешила перейти на следующий круг, который выводил Рональд. Я надеялась, что смогу и с ним перекинуться словечком, но сказать хотелось так много, что я так и не придумала, с чего начать.

Мы рисовали всего несколько минут, хоть мне казалось, что прошло не меньше часа. Узор был закончен, мы сделали его настолько большим, насколько нам позволяло пространство, надеясь, что огромное тело Шершеха поместится в него. Бог даже не подозревал, что прямо под его ногами, жалкие человечки снова пытаются ему помешать.

Освальд выпрямился и посмотрел на узор, внимательно проверяя, все ли линии точны, не допустил ли кто-то из его помощников ошибку. Всё было идеально правильно. Если бы было время удивиться, как шесть человек смогли так слажено сработать в полутьме, обходя опорные столбы и уже выведенные линии, он бы это сделал.

— Узоров хватит максимум минут на десять, — сказала я ему шёпотом, оценивающе глядя на едва различимые закорючки в грязи. — Что будем делать потом?

— Будем запускать заклинание, — сказал вспотевший от напряжения Освальд. — Вдвоём может и справимся.

— Со мной?!!

— А с кем ещё? Других магов здесь нет. Только ты и я. Остальные нас прикроют, пока мы будем выстраивать заклинание.

Василика ревниво на него посмотрела.

— Я же недоучка!

— Не поможешь — он раздавит нас в два раза быстрее, а потом возьмётся за Дэми. Сейчас самое время молиться богине.

— Какое заклинание ты собираешься использовать? — пискнула я, уже догадываясь.

— То, которым ты и до этого прогоняла Шершеха. На этот раз мы его произнесём вдвоём и правильно. Это заклинание создали не для мух, а для богов. Когда ты рассказала, каким заклинанием умудрилась дважды прогнать Шершеха, я вдоль и поперёк перечитал книгу, из которой его взял. Только на одиннадцатый раз я нашёл в самом конце пояснение к заклинанию, ловко замаскированное под рецепт галушек. Из расшифровки следовало, что это заклинание создала сама Мать Хранительница и спрятала от посторонних глаз, добавив ему способность открываться только нужному человеку. Боги говорят с нами языком случаев, вот и получается, что книга попала к нам не просто так. Заклинание дважды срабатывало только частично потому, что его следует произносить вдвоём, распевно, и один из магов обязательно должен быть женщиной. Теперь у нас есть всё, чтобы оно сработало. Не трусь, должно получиться, — попытался добавить мне уверенности он.

— Если это действительно заклинание, а не рецепт, — мрачно вставила я, закатывая рукава.

Читать было нужно, глядя на Шершеха. Когда мы уже собирались покинуть своё укрытие, Рональд мягко поймал меня за руку.

— Я хочу, чтобы ты помнила, что я люблю тебя, — сказал он и поцеловал меня. — Выживи, ради меня, — он подхватил с земли две сабли, подобранные в первую вылазку, крутанул ими, проверяя баланс, и выпрыгнул через выломанные доски наружу к Шершеху, чтобы отвлечь монстра и дать нам с Освальдом больше времени.

Медлить было нельзя, каждая секунда была на счету. Все знали, что делать, и с мрачной решимостью последовали за Рональдом. Альберт и Василика тоже вооружились саблями, и даже Амель подняла вражеский ятаган. Он так неудобно лёг в её ладонь, что стало ясно — принцесса держала оружие впервые.