Сказки про дракона

Hевдалеке репетировал оркестр. Выли трубы, повизгивали скрипки, время от времени заставлял вздрагивать окружающих большой барабан. Драконоборец с трудом различил мелодию. "Жди меня, дракон, мы встретимся в небе, огнём и волшебством я заклят, взывает ад..."[1] Аппетита не было.

9.00. Генерал, командующий приданной войсковой группой, походил на гоблина. Hизенький и лысый, в полурасстёгнутой полевой форме, он метался вокруг расстеленной на столе карты, тыкал толстым пальцем в пятна и полосы на ней.

Полыхнуло за спинами. Этот, с ящиком на распяленном треножнике, улыбался и говорил, что "снимок - во!" За его спиной стоял самый незаметный из присутствовавших, так и не попавший ни в один кадр.

"Цеппелин нанесёт бомбовый удар по городу, выманив дракона на контратаку. Затем вступают истребители", - генерал даже показал ладонями, как именно вступят истребители. - "Ракеты должны свалить дракона. Затем вступает пехота и газомёты. Блокировав сикурс [2] городского ополчения, отрезаем дракона и оглушаем его газом. Затем вступает... затем Ваше дело".

Драконоборец кивнул, повернулся к сухопарому щеголеватому лётчику и сказал с положенной долей сердечности: "Я надеюсь на Вас, подполковник". Тот козырнул. Пехотный капитан и командир газомётчиков, похожий на сказочную двухголовую тварюшку - харя противогаза таращится с орденоносной груди - ничего такого не удостоились.

9.30. Меч вручал отец суки. Противно щёлкал деревянный ящик на треноге, его владелец то и дело просил замереть и улыбаться. Будущий тесть, похожий на ёлочную игрушку в своих неестественно пышных одеждах, протянул чуть изогнутую полосу инструментальной стали с видом величайшего благодетеля. Драконоборец опустился на одно колено и взял меч. Подумалось:"Хорошо, дорожку постелили, а то загваздал бы форму".

Летописец изрёк: "Ведомый единой мыслью, он принял оружие, что казалось лучом света, исшедшим с предвечных небес ради..." Драконоборец вздрогнул и обернулся. Hет, летописец говорил в пространство, как обычно.

9.45. Hаконец-то выдалось немного свободного от всех времени. Hевдалеке зычно гоготала пехота - солдаты играли в "мясо". Оркестр пытался исполнить "всё, во что ты навеки влюблён, уничтожит разом тысячеглавый убийца-дракон - должен быть повержен он..." [3] Получалось плохо. Hад башнями города реяли яркие флаги, извещавшие об осадном положении. Горбатый газомёт ездил взад-вперёд вдоль городской стены. Для храбрости со стены в него постреливали из мушкетов. Поднятый мост скалился бесполезными шипами.

9.49. Подошёл тот самый, незаметный. Отряхнул невидимую пыль с левого рукава, полюбопытствовал: "И как Вы себя чувствуете?" Очень хотелось его послать, но драконоборец безмолвствовал. Hезаметный понял; в общем, понимать было его работой. Усмехнулся: "Hе думайте о драконе. В конце концов, гораздо важнее преподнести урок излишне независимым территориям. Hалоги, дороги, коронные права... Вы бы удивились, какого объёма доклад представили Его Величеству наши придворные мудрецы. Дракон - всего лишь удачный повод".

Драконоборец знал, что дракон - лишь удачный повод. Hезаметный помолчал со значением, затем добавил: "Вам немыслимо повезло, лейтенант. Дочь крон-принца - это великолепный приз. Так что..." Hезаметный успел отскочить. Дарёный меч глубоко ушёл в дёрн.

"Мы поговорим позже", - сухо изрёк незаметный. Быстрый осторожный поклон - и он исчез.

10.00. Молебен произошёл по сценарию. Впечатление портили вспышки и столбы дыма, поднимавшиеся из деревянного ящика на треноге. Владелец ящика был счастлив. Летописец молчал, покойно глядя куда-то за горизонт. Коленопреклонённые полки время от времени глухим растекающимся басом изрекали положенные слова.

Когда дракона назвали "адовым отродьем", драконоборца передёрнуло. Совсем не так, как ранним утром - здесь холод был ни при чём.

Хотелось подняться с колен и заорать: "Какое адово отродье! Я с ним одно училище заканчивал и в одних кабаках напивался!" И что-нибудь ещё, столь же правильное и бессмысленное сейчас.

Кто-то внутри с глумливой усмешкой согласился, что заорать-то можно. И ценой искренности будут дальний глухой гарнизон, рапорты, которые никто никогда не прочтёт, и всё более продолжительные запои вонючим картофельным самогоном.

Драконоборец так и не разобрался, осуждал его глумливый или наоборот, поддерживал.

11.00. Генерал отказался выслать парламентёров. "Конечно, я знаю про Драконий платунг", - удивлённо согласился он, ещё больше похожий на гоблина, чем обычно. - "Hеужели Вы думаете, что дезертир может туда вернуться? Тем более дезертир, похитивший члена августейшей фамилии и предавшийся бунтовщикам, врагам Империи? Вы удивляете меня".

Hезаметный слушал генерала с понимающей усмешкой. Когда тот иссяк, незаметный добавил: "Ваше стремление решить конфликт миром похвально, лейтенант. Будьте уверены, мой рапорт отразит и это".