Сказки, рассказанные на ночь

Эпиграфом к данной главе послужили предостерегающие слова духа, которые слышат многие, но не все им внемлют. Во все времена мрачный дух витает над землей. Люди часто чуют его шорох, но стараются заглушить неприятные предчувствия радостными воспоминаниями. Ульриху Вюртембергскому часто слышались странные ночные звуки во время бессонных ночей в замке. Он считал, что то — топот вооруженных людей, угрожающая поступь надвигавшегося войска. Герцог слышал, как она приближается, а когда убеждался, что это всего лишь движение ночного воздуха, блуждающего по башням крепости, в нем все равно оставалось мрачное ощущение грядущей перемены судьбы.

Предупреждение старого рыцаря Лихтенштайна было еще свежо в его памяти, напрасно он старался повторять про себя ловко сформулированные заключения своего канцлера, чтобы оправдать собственное поведение, которое теперь ему казалось необдуманным.

Старые враги герцога поднялись снова, образовав довольно внушительную силу. Союз собрал новое войско и проникал все глубже и глубже, в самое сердце Вюртемберга. Имперский город Эслинген служил союзникам точкой опоры. Он находился в нескольких часах езды от столицы, в центре страны, и мог стать при наличии хорошего сообщения мощным укреплением, откуда удобно совершать набеги на остальные части Вюртемберга. Во многих местах крестьяне, напуганные новыми крутыми мерами герцога, принимали союзников довольно благосклонно. Вюртембержцы уважали старину и древние обычаи.

Старые права, старые порядки были для них превыше всего, даже если нововведения сулили лучшую участь. Спокойствие, каковое они выказывали во всех случаях жизни, тут же покидало их, лишь они заговаривали о новшествах. Своенравие, даже упрямство толкали вюртембержцев на защиту старого с таким жаром и рвением, которые были вовсе не свойственны их уравновешенным натурам.

Эту приверженность традициям в своем народе герцог узнал давно, когда, по предложению советников, для улучшения финансового положения ввел новые налоги. Восстание «Бедного Конрада» заставило его призадуматься и заключить Тюбингенский договор. Но та же любовь к старым порядкам была выказана ему и самым волнующим образом, когда Швабский союз напал на Вюртемберг и захотел изгнать из родового гнезда главу этого герцогства. Отцы и деды нынешних горожан и крестьян всегда жили под началом герцогов и графов Вюртембергских, поэтому они ненавидели всякого, кто желал изменить этот порядок.

И вот наследный герцог, исконный вюртембержец, вновь вернулся на родину. Люди встретили его с радостью, убежденные в том, что все теперь будет по-старому. Они бы беспрекословно выплачивали десятину, многочисленные налоги, делали взносы, платежи, если бы все шло заведенным порядком. Но этого не случилось, старые правила вышли из употребления, налоги выплачивались по-иному; неудивительно, что на герцога стали смотреть как на нового властелина и принялись ворчать на его нововведения.

У народа не было больше доверия к Ульриху не столько потому, что рука его стала тяжелее и он хотел получить от них больше, чем прежде, а скорее в силу подозрительного отношения ко всякого рода новшествам.

Герцог, особенно когда ему в ухо нашептывал такой советник, как Амброзиус Воланд, конечно, не знал истинной правды о действии законов, которые тот вложил ему в руку.

И все-таки ясный взор Ульриха подметил недовольство народа. Он понял, что, в случае дурного оборота дел, раздраженные крестьяне не будут ему оплотом, не говоря уже о местном рыцарстве, безучастном к его несчастьям.

Свое беспокойство герцог укрывал от посторонних глаз. Он пытался излучать радость, порою даже сам забывал об опасности, старался внушить воинам и горожанам в Штутгарте доверие к себе, часто скрывая от них вести о вылазках, которые предпринимали союзники в Эслингене. Герцог отбивал атаки союзников, опустошая свою страну, однако про себя думал, что после этаких побед воинская удача может ему изменить, а союзники как-нибудь выставят против него большое крепкое войско.

И вновь сказала свое слово переменчивая судьба. О приготовлениях союза в Штутгарте знали еще очень мало или совсем ничего. Как при дворе, так и во всем городе жилось спокойно и весело. Вдруг двенадцатого октября прибежавшие ландскнехты, из тех, кого герцог поставил лагерем у Канштатта, сообщили, что их войско и лагерь почти уничтожены огромными силами союзников. Только тогда жители Штутгарта осознали, что они накануне решительных событий, поняли они также, что герцог давно предполагал наличие смертельной угрозы, так как он тотчас велел собрать отряды, расквартированные вокруг города, и вечером того же дня устроил смотр десятитысячного войска. С большей частью воинов он выступил уже ночью, чтобы подоспеть к уцелевшим позициям между Канштаттом и Эслингеном.