Сказки-секунды. Высматривая мага (СИ)

— Нельзя! — с силой воскликнул он и даже выпрямил спину, гневно сверкнув глазами. — Вам нельзя уходить отсюда, пока не встретите Желания!

— Когда же я его встречу?..

В этот миг снова появились гномы. Игнорируя запрет Мато, Тильда хотела броситься к ближнему усатому карлику, но не успела вскочить, как оказалась в другом месте: в светлой комнате, обитой бархатом и ситцем, где, кроме неё, столпилось ещё шесть девушек. У камина стоял золотоволосый, золотобородый гном. Подождав, пока девушки утихнут, он низким голосом произнёс:

— У кого из вас карта спутницы Желания?

Вперёд робко выступила худенькая невзрачная простолюдинка. Гном кивнул.

— Остальные, значит, фрейлины. Ну, вот вам всё нужное, готовьтесь.

Он сорвал с высокого ящика за своей спиной бархатный балдахин, и взору девушек явился туалетный столик, усыпанный и уставленный флаконами, гребешками, бусами, кистями, живыми цветами… Зеркало над столом было исчерчено паутиной рун, с крючка сбоку свешивалось свежее полотно и ловец снов.

Девушка, которой выпала честь стать спутницей Желания, словно знала, что нужно делать, но не верила своему счастью: осторожно подошла к столу, присела на бархатное сиденье. Остальные — благородные и простолюдинки — окружили её и принялись за работу. Как и во время ужина, девушки хранили гробовое молчание, но Тильда то и дело ловила кислые переглядки фрейлин: видимо, каждая была не прочь оказаться на месте серой мышки, восседавшей перед зеркалом.

А та, между тем, напоминала мышь всё меньше: перетопленное сало, очищенный воск, камфара, специи и яйца, розовое масло и белила делали её загорелую кожу удивительно светлой и благородной. Чистотел и шафран закрасили золотистым рано поседевшие пряди, от помады из корня переступня заалели губы, дудник добавил щекам румянца, а глаза засияли, подведённые чёрной сажей.

Наконец она встала из-за стола и, оглянувшись на фрейлин, направилась в сторону широких дверей. Девушки двинулись за ней; примкнула к ним и Тильда, до того тихо стоявшая в сторонке. Ей казалось, будто все вокруг знают, что нужно делать: каждая фрейлина словно годами учила свою роль и действовала чётко и отточено. А она, Тильда, попала сюда случайно, по ошибке, и теперь только мается, думая, как там Мато, и размышляя, а не убежать ли с этого тёмного тайного торжества.

Но свита со спутницей во главе уже приближалась к дверям, и вот перед бывшей мышью распахнули деревянные створки, и все они степенно вошли в третий зал — тихую заводь, полную бликов, отражений и широколистных кувшинок. Вдали виднелись очертания кораблей: шхуны и клипера, корветы, галеры и драккары… У самого берега волна с шорохом накатывала на песок, смешанный с крупной галькой, неся запах моря: свежий, сложный, солёный, хвойный, с отголоском рыбной чешуи и ржавого золотого секстанта.

Волны становились всё крупнее, вода захлёстывала по щиколотку, омывая ноги солёной ласковой смесью песка и брызг; бриз оседал на волосах и лицах. Наконец нахлынула особая, крупная, отороченная перламутром волна, и из-под неё шагнул карлик в чёрной мешковатой шляпе, рыжем шейном платке и белом балахоне.

— Ну, здрасьте, — приветливо пробормотал он. — Вы ко мне? — Вы к-кто? — оторопев, пробормотала спутница Желания.

— Желаний.

— Что?

Фрейлины в голос ахнули, и спутница упала на руки ближних к ней девушек.

— Мда, — прокомментировал Желаний. — Хоть бы раз по-другому встретили. Ну, девицы, зачем пожаловали?

— Загадывать желания, — тихо откликнулась одна из простолюдинок. — Нас выбрали предсказания судьбы — велено было явиться сюда ко Дню Желания, загадать важное для наших народов…

— Снова ничего нового, — вздохнул карлик. — Что ж вас так имя-то моё с толку сбивает? Я желания не исполняю. Меня просто зовут так — Желаний.

— Почему же никто об этом не говорит? Из тех, кто бывал тут в прошлые разы?

— А потому что никто мне не верит. Всё равно загадывают желания, а потом молчат, как рыбы, верят: расскажешь — и не сбудется ничего, — развеселился карлик.

— И как — сбывается или нет? — спросила Тильда.

— Откуда я знаю? — хмыкнул Желаний. — Вы девицу-то положите, песок мягкий, море не заберёт, не волнуйтесь. Погодите, пока в себя придёт, и идите прочь. Скажете всем, что всё, что нужно, загадали. Ведь загадали же?

Девушки засмущались, а Тильда охнула про себя: и вправду, загадала! Загадала, чтобы Мато выжил.

Карлик склонил голову к левому плечу и спросил:

— А есть нынче случайные? Кто не знал, за чем шёл?

— Я, — ответила Тильда и прикусила язык. Подумала: вот сейчас карлик на неё накинется… Но вместо этого Желаний загадочно-невесело усмехнулся и побрёл прочь в море. Его смыло третьей или четвёртой перламутровой волной, а потом и мышь очнулась, и девушки потянулись назад, задумчивые и обескураженные.

Миновали заводь, миновали бархатную комнату с разбросанными под столиком гребешками и стеклянными бусинами, вернулись в пиршественный звёздный зал и, наконец, вышли в сумрачный холл Подкоренья, а оттуда уже рукой подать до поверхности.