Сказки сибирских деревень

— Дак не там ищете! Правее возьмите!

И дальше поскакал.

Ребятки постояли, подумали и свернули вправо. Малость прошли, смотрят и вправду колодец, но разрушенный. Оглядели со всех сторон его.

— Эх, — почесал затылок Осип, — лопатки не взяли! Чем копать-то?

Олег другое говорит:

— Раз воды в нём нет, стало быть, не открылся нам колодец и его тайны. Может, у тебя думки плохие в голове?

— Чего это у меня думки плохие? — вскричал Осип. — Это у тебя плохие думки! Поди-ка всё себе хотел взять, не делясь? Вот колодец и не кажет воды!

Слово за слово, подрались друзья, раскровенили сопатки[95] свои. Сидят, дуются, каждый в сторону смотрит. Малость отдышались и думают, чего это они вдруг разодрались? Причины-то и нет на то!

— Видать, всадник проверял, прочна ли наша дружба, — сказал, наконец, Осип.

Друг кивнул понуро. Помирились они, знамо дело. Глядь, а колодца нет, как и не было! Одёжку отряхнули и к Пантелею направились. Пастух встренул их, чаем напоил, ни о чём не спросил. Видит, не в настрое дружки. Догадался, знамо дело, обо всём, но смолчал. Парнишечки, что с дедом в подпасках ходили, отпросились домой. Всё одно, мол, есть, кому тут быть! Ну, дело к ночи, спать легли. Чует сквозь сон Олег, что у костра Пантелей с кем-то разговаривает, даже в голос покрикивает. Разлепил глаза, а дед в лихорадке мечется. Растолкал мальчонка дружка:

— Дело плохо, Осип. Давай костёр шибче палить, чай с травкой заваривать.

Тут пастух и молвит в беспамятстве:

— Водички живой дайте испить… водички живой…

— О чём это он? — шепчет Осип.

Олег бровки нахмурил.

— Ты, — говорит, — тут останься, а я к роднику побегу, там вода вкусная, Пантелей говорил, живая.

Подхватил котелок и побёг. А ночка безлунная, как на грех! Тропинка вроде известная, да всё одно, заплутал малец. Встал столбом, не знает, куда идти. Закрыл глаза, да и говорит, сам не ведает, откуда такое на ум пришло:

— Всадник сильный, друг могильный, ты давно несёшь дозор! Мне б найти живую воду, да вернуться б, где костёр!

А потом зашептал:

— Жалко дедушку Пантелея! Помоги всадник!

Тут и слышится ему топот конный. Прямо перед ним конь возник, наездник сверкнул белыми зубами и рукой кажет в сторону. Миг, и всё пропало. То ли привиделось, то ли и вправду было? Олег всё ж таки пошёл в указанную сторону. Глядь, сияние возникло. Он туда, а там колодец с чистой водой доверху. Зачерпнул водицы в котелок да вглубь смотрит. А дно видно всё до камешка. Вернее, до каменьев драгоценных! Протянул было руку вниз, а ему голос чудится Осипа:

— Олег, поторапливайся, Пантелею худо!

Лишь на чуток замешкался паренёк, уж так хотелось, хоть один камешек достать, а потом повернулся и назад заторопился. Вскоре замаячил впереди огонёк костра. Подоспел он вовремя, Осип травы заварил, дал испить деду. Чуть погодя уснул старик. Олег всё дружку рассказал. Посидели у костра, помолчали, и спать пошли. Наутро проснулись от говора Пантелея:

— Хватит спать, други[96] мои! Зорька уж все луга обметала!

Подскочили друзья, смотрят на пастуха.

— А что, дедушка, по здорову ли ты?

— Здоров я! Отвар из травки меня на ноги поднял. А скажите мне, огольцы, что за песок в котелке лежит?

Смотрят парнишки, а в котелке сверкает золотом.

Рассказал Олег всё, что с ним приключилось ночью без утайки. И то, как не сразу ушёл от колодца, шибко хотелось до камней добраться. Покачал дед головой, улыбнулся.

— Думал я, сказки всё это, ан нет! В округе нет никаких колодцев, Олег, и не было никогда.

— Как нет? — удивляется мальчонка. — Сам видел и воду оттуда брал!

— А далече отсюда?

— Так рядышком!

Повёл их по тропе, обошли полный круг. Нет колодца и следа! Но золото, вот оно, в котелке лежит.

— Вот что, — молвит Пантелей, — берите клад, садитесь на коней да скачите в село. Родителям всё обскажите, как есть, и я своё словцо вставлю.

Оседлали ребятишки лошадок, только тронулись, тут Осип и шепчет Олегу:

— Пантелею долю оставил?

Тому стыдно стало, быстро вернулся, поклонился пастуху и подаёт ему всю добычу:

— Прости, дедушка, возьми, сколь надобно!

Пантелей бровями пошевелил.

— Всё это ваше, ребятки, моего труда в этом нет!

— Как же, дедушка, — тут Осип встрял, — если б ты нам не рассказал о всаднике, то Олег бы к нему не обратился в ту ночь, колодца не увидал, воды не зачерпнул. Не срами нас, возьми, сделай милость!

— Что ж, — улыбнулся Пантелей, — сами поддайте, сколь не жалко.

Парнишечки переглянулись и отдают ему половину с поклоном. Остальное в котомку сложили и довольные поехали в село. Добрались до околицы, тут Осип и говорит:

— Что-то котомка тяжелее стала.