Сказки Сиреневого леса (СИ)

      Букетик ландышей в маленькой хрустальной бутылочке. Кофейник с цветочной эмалью, четыре фарфоровых чашки из лёгкого бисквита. В маслёнке - шарик масла со слезой, от тётушки Му. Гроздь чёрного винограда, блюдце песочных галет, баночка сливового джема…

      И сыр!

      Сырный пикник летним прохладным утром!

      Треугольнички в цветных золотинках, тонкие ломтики в мелкую дырочку, жёлтые глянцевые пластинки, кубики в синих прожилках, канапе с дольками груши на берёзовых шпажках...

      Сыррррррррр! Трели лесных зеленушек!

      Жгучий мексиканский с кусочками красного перца и зелёной паприкой. Испанский - с половинками оливок и сушёным базиликом. Мягкий, обволакивающий французский - с фиолетовыми цельными виноградинами. Голландский - праздничный, оранжевый, с плавлеными дырками от маленьких пушечных ядер. Греческий - белый, рассыпчатый, с притаившимися внутри орешками. Английский - пахучий, в изумрудной плесени, ноздреватый. С историей…

      Госпожа Б, тётушка Му и бабушка Ежиха - в лёгких шёлковых сарафанах, под кружевными зонтиками. На скатерти - сиреневые резные тени.

      Сырное путешествие. Сырррррное!

Бусики

Б абушка Ежиха делает для меня бусики. Землянично-черничные, авторские. Сорвала крепкую травинку. Достаёт ягоды из лукошка, нанизывает: земляника- черника, земляника-черника, земляника…

      Празднично. Надену завтра на кошачью свадьбу. Я свидетель невесты.

      Над головой плывут счастливые собаки в белых фраках и без ошейников. Упитанные и воспитанные. Бульдоги или бобтейлы, наверное. Я не разбираюсь. Кажется, тоже на свадьбу: вон - у них незабудки в петлицах.

      - Зачем тебе иголки? - спрашиваю у бабушки Ежихи.

      - Да-а-а, - вздыхает. - Кудряшки пошли бы мне гораздо больше.

      Закрываю глаза. Представляю бабушку Ежиху в кудряшках. Получается герцогиня Баварская с носом пуговкой и в платье из органзы.

      Подставляю лицо сливочному шарику в небе. Пускай и у меня будет целое море веснушек! Тогда на мне женится лесное Эхо с черничными глазами. У нас родятся детки - шесть девочек и мальчик. Я назову их в честь полевых цветов в двухлитровой банке.

      - Зачем ты съела мои бусики?! - кричит бабушка Ежиха.

      Улыбаюсь виновато:

      - Я сделаю тебе кудряшки из яблочной кожуры.

Стручковый домик

Мышиные горошки смотрят в зелёную щёлочку. Они родились вчера - крошечные, сладкие. Из маленьких ртов пахнет миндальным молоком и щенками рыжей Динки.

      Тётушка Му вынимает из ковровой сумки пипетку. По три молочных капли на оливковые язычки. Улыбаются мышиные горошки, причмокивают от удовольствия.

      В ореховой скорлупке набираю ванночку из ежевичной росы. Тёплую, с капелькой пихтового масла. Плескайтесь, мышиные горошки! Хлопайте по воде ладошками!

      - Баба сеяла горох и сказала деду: ОХ!

      Под корнем берёзы-двойняшки спрятан клад. Шесть желудёвых береток и жилетки из шерстяной ниточки. Подарок крёстной, бабушки Ежихи, скоро будет впору.

      Ночью мастерю из сучка и маковых коробочек погремушки. Четыре голубые и две розовые - разбавлю гуашь белилами. Луна - настольная лампа из сливочного масла. За печкой играет дяденька Сверчок на вишнёвой скрипочке.

      Укутаюсь в плед из лунного света, ноги в мерлушковых черевичках. Термос с горячим брусничным соком.

      Встречаю рассвет над стеклянным озером за Лисьим холмом.

Мадемуазель Луна

У русалок сиреневые глаза и хвосты из вологодского кружева. На поясе ремешки из речных раковин, а в волосах звёзды созвездия Орион.

      Русалки качаются на ветках сосен - в невидимых гамаках из паутинки. Когда они смеются, с губ слетают серебряные монетки и ключики. Таким ключиком откроешь любое, даже самое чёрствое, сердце.

      Луна - их подружка. Когда-то она тоже была русалкой. Но злая принцесса-нищенка Брук украла все её звезды и кружева. Она продала их на ярмарке за моток чванства и бутылочку ханжества.

      Грустно Луне. Пытаюсь отвлечь её сказкой о вересковом мальчике и его златорогом барашке.

      - Сливовый пудинг для мадемуазель Луны! - Крошечка дятел в красной беретке прыгает по приставной лесенке в небо.

      Мне на щёку падает капля.

      - Дождик! Мандариновый дождик!

      Русалки ловят губами цитрусовые дольки, хохочут. Они похожи на больших донных рыб - юрких, с серебристыми плавниками на спинах.

      - А где же Луна?

      Съела пудинг и нырнула в пруд за Лисьим холмом.

      Ты видишь?

Моё солнце

Тётка Щука из пруда за Лисьим холмом завтракает моим солнцем.

      Уселась за лист кувшинки, крахмальной салфеткой подпоясалась. Отрежет ножиком сливочный кусок - мягкий, податливый - и на вилочке в рот отправит. Запивает облепиховым киселём и за новым куском тянется.

      - Щука-щука, отдай моё солнце!

      Молчит рыбина, только глаза, как телескоп, пучит.

      Жалко солнце. Дрожит тусклое на блюде у рыбы, вот-вот погаснет.

      - А давай меняться? Ты мне солнце, а я тебе - килограмм копчёного мотыля.

      - Давай, - соглашается тётка Щука.

      Дышу на солнце. Грею его в ладошках.

      - Ничего-ничего, милое. Подорожником тебя вылечу - заживёт до свадьбы.

      В сиреневом лесу идёт слепой дождик.

      Улыбается моё солнце.

Секретики

Лепесток перламутра и миндальный орешек на кусочке золотой фольги. Сверху осколок сиреневого стёклышка от разбитых надежд.