Сказки скандинавских писателей

Родители все удивлялись, как это получается, что дети так её слушаются. И вот однажды, вернувшись с поля, они неслышными шагами прокрались к двери и заглянули в замочную скважину (а уж хуже этого ничего на свете не бывает).

Что же они увидели?

На полу тихие, словно мышки, сидели дети, а посреди горницы девушка — ослепительно красивая — танцевала как раз свой самый веселый «Танец Солнечного Света».

Тут крестьянин с грохотом распахнул дверь и твердыми шагами вошел в горницу.

— Ты что, ума решилась, девчонка?! — закричал он. — Танцуешь? А почему не сидишь за прялкой? Не за то даю я тебе еду и кров, чтоб ты танцевала!

— Дети были так печальны, — кротко ответила девушка. — Они радуются, когда я танцую. Не орут и не дерутся.

— Если дети орут, им надо задать трепку! — воскликнул крестьянин. — Березовый веник — в очаге.

— Я держу служанку, чтоб она вязала и пряла, а не бегала бы как дурища по горнице, — завизжала старая крестьянка.

Дело кончилось тем, что они не захотели больше ни одного дня держать девушку в своем доме. Пусть убирается куда хочет. Ей не позволят портить их детей.

Она еще издалека слышала, как кричат и воют дети. Видимо, березовый веник опять достали из очага.

И снова одна-одинешенька девушка отправилась странствовать по белу свету. Через несколько дней пришла она в большую господскую усадьбу.

Усадьба, белая и красивая, лежала средь зеленых лесов на берегу голубого озера. А вокруг раскинулся огромный парк с деревьями и цветами. Девушка вошла в усадьбу и спросила, нельзя ли наняться на службу.

Домоправительница была крупная, жирная женщина в белом переднике, с золотыми сережками в ушах. Она как раз кормила обедом слуг и служанок, сидевших на кухне за длинным накрытым столом.

Все обернулись и посмотрели на девушку.

Они казались такими благополучными, сытыми и недоверчивыми. И никто ей доброго слова не сказал.

Домоправительница, упершись в бок жирной рукой, посмотрела сверху вниз на девушку так, словно смотрела на какого-то маленького червяка у своих ног. И спросила, на что, собственно, она годна.

Девушка ответила, что умеет и прясть, и вязать, и варить кашу, и печь хлеб. А еще она, верно, сможет садовничать.

— Для всего этого у нас уже есть люди, — отвечала домоправительница, — люди куда более умелые, чем ты, можешь мне поверить. Стина умеет прясть, а Мина — вязать. Садовник же с двумя мальчишками работает в саду. Сама я пеку хлеб, варю кашу и стряпаю всякую разную еду. Не станете же вы довольствоваться одной кашей-или как? — добавила она, повернувшись к слугам и служанкам.

А те давай хихикать, смеяться, словно она сказала нечто необыкновенно остроумное.

Девушка меж тем молча стояла у дверей. И тут вдруг домоправительница, внезапно повернувшись к ней, спросила:

— Хочешь стать птичницей? Девушка, которая ходила за нашими курами и голубями, как раз уехала к матушке; можешь получить её место, если станешь хорошенько ухаживать за этими тварями.

Да, девушка охотно согласилась. Вот так и получила она место птичницы в усадьбе.

Тамошний птичник был большой, и жили там индюки, фазаны и павлины с маленькими глупыми черными головками и огромными великолепными хвостами, которые они могли раздувать, как колесо. И еще там был целый чердак, битком набитый голубями — и белыми, и пестрыми, и черными.

Девушке нужно было приглядывать за всеми этими птицами, задавать им корм и поить водой в назначенное время, следить за тем, чтобы там, где они живут, было чисто и красиво, оберегать их яйца от крыс, а их самих — от ястребов и лисиц. Девушке пришлось стать как бы мамой для маленьких, семенящих мелкими шажками цыплят и всех машущих крыльями голубей, и она очень полюбила их.

Вскоре она подружилась с каждой курицей и с каждым крохотным цыпленком.

Девушка наделила всех голубей именами, и когда она кричала: «Белое Крылышко!», «Пуховая грудка!», «Изумрудная головка!», «Пламенный глазок!», «Тихоня!» и «Воркун» — все мои девяносто девять голубей, летите, летите, летите!» — они, подобно огромной туче, шумно слетались и клевали горох из её рук.

Она вставала раньше всех в усадьбе — птицы-то всегда пробуждаются раньше всех — и спала она на чердаке среди голубей — надо, было следить, чтобы ночью не появился какой-нибудь хищник и не схватил бы их. Но ранним утром, на заре, пока все в усадьбе еще спали, девушка танцевала на большом чердаке вместе с голубями «Танец Взмаха Крыла». Она становилась посредине и начинала размахивать руками, а все голуби прилетали к ней и с шумом кружились над её головой. Тогда она летела впереди, взмахивая руками, и звала их, и на каждое движение её рук голуби описывали круги над её головой.

Когда солнце поднималось и заглядывало в чердачное оконце, лик его просто розовел от удивления. Ничего столь прекрасного, как танец девушки с голубями, оно даже не ожидало увидеть.

Иногда она танцевала перед фазанами и павлинами глубоко-глубоко внизу, в парке.