Сказки старого дома

— Понимаю, — досадливо пробурчала Аманда. — Какие-то твои таинственные похождения? Не опасайся Сержа. Он мой близкий и очень надежный, знающий человек, несмотря на молодость. Мне помогал не раз в трудных ситуациях. Можешь говорить при нём без опаски. Он не сторонник кардинала, как и я.

Я пододвинул стул, взял Камиллу за руку и, тихонько поглаживая по кисти, стал ее успокаивать. Постепенно истерика стихла, и Камилла, шмыгая носом, призналась в страшном преступлении.

— Это я привезла в Париж то письмо, показала поэту, а обратно забрать забыла. Аманда, ты сама понимаешь, откуда это письмо, чтó в нём может быть и чьим почерком оно может быть написано. Я пропала! — и Камилла снова настроилась заплакать.

— Прекрати реветь! — рявкнула на нее Аманда. — Пока ты у меня, то ты еще не пропала и пропасть тебе мы не дадим. Серж, что мы можем сделать?

— Камилла, скажите: что было в том письме? Правда или выдумки?

— Правда.

— Да? Вот это уже много хуже лжи в нашей ситуации. О чём?

— О разврате кардинала, его воровстве, преступном окружении, убийствах неугодных…

— Об отце Жозефе и короле там что-нибудь было?

— Было. Но о короле совсем немного.

— Немного? Всё равно совсем плохо. Даже если просто упоминание без обвинений и оскорблений. Значит, заговор не только против кардинала и его окружения, но и против короля. Так это может быть представлено. Кем письмо написано?

— Кем-кем! Гастоном Орлеанским, конечно, — вмешалась Аманда.

— Только последняя часть, — всхлипывая уже без слёз, уточнила Камилла. — Основное писал мой муж под диктовку Гастона.

— А зачем вы передали письмо этому Поклену?

— Он должен был написать простую сатиру, понятную и благородным господам, и черни.

— Конечно же, для распространения. Понятно. И письмо осталось у него.

— Осталось. Он отказался, и от огорчения я забыла забрать письмо назад.

— Дальше всё понятно. Пьяный поэт начал болтать, о чём ему следовало бы помалкивать. Хуже некуда. Прямо сразу можно сказать, что вам, Камилла, в Париже нельзя появляться ни в коем случае. Кто-нибудь в Париже знает, что вы поехали сюда?

— Только камеристка.

— Тогда вас найдут и здесь, — у Камиллы опять задрожали губы. — Успокойтесь, сейчас мы всё обдумаем и найдем какой-нибудь выход. Аманда же сказала, что пропасть не дадим. Для начала представим всю ситуацию.

Есть письмо, которое ясно указывает на существование заговора против кардинала и его окружения. Есть и установлено важное лицо королевства, которое написало это письмо. Это Гастон Орлеанский. Известно, что он склонен к заговорам с целью свержения короля. Признаков других заговоров в королевстве не замечено. Тот же Гастон является давним врагом кардинала Ришелье. Первый друг и помощник кардинала убит, как только начал следствие по заговору. Множество нападавших на Жозефа — признак серьезного заговора.

Вот такую картину сейчас рассматривают в Пале-Кардиналь и Лувре. Скверная картина. Из нее вытекает, что убийство Жозефа — результат заговора. А заговор против кардинала и даже Жозефа в наличии только один — Гастона Орлеанского. В доказательство есть письмо, свидетель и дурная слава Гастона как заговорщика.

Из этого вытекает только одно: организатор убийства — Гастон. Ришелье не простит ему потери друга и помощника. Ну, а как Ришелье расправляется с врагами даже королевской крови, то это всем известно.

Вот такое вытекает из создавшейся ситуации. Так что вы, Камилла, совсем не то лицо, за которым начнется большая охота. С вами расправятся, если только под руку попадетесь. Ришелье задели слишком серьезно.

— Но ведь Гастон на самом деле не поручал никому убивать Жозефа! — в отчаянии чуть не закричала Камилла. — Я это точно знаю.

— А это не важно, даже если и правда. Убийцей сейчас признают того, на кого всё указывает. Вы сможете доказать, что Гастон не причастен к убийству Жозефа?

— Конечно, нет.

— В том-то всё и дело. Сейчас будем соображать, что может спасти вас, Камилла. Да и Гастона тоже, если он точно сейчас ни при чём. Пожалуй, здесь только один путь. Пробудить в Ришелье сомнения в причастности Гастона к убийству Жозефа. Сейчас пока таких сомнений нет. И второе. Убедить Ришелье, что никакого заговора против него и короля нет, не было и не планируется. Это может сделать только сам Гастон.

Поверит ли Ришелье в честность и откровенность Гастона? Конечно, нет. Но он может поверить в страх Гастона перед местью Ришелье. Страх, который удержит Гастона от опрометчивых поступков. Гастон, еще ничего не ведая, попал в такую западню, что если не затихнет со своими интригами и заговорами, то кончит очень печально от руки Ришелье. Никто Гастона выручать не будет, и королевское происхождение не спасет. Слишком велика и очевидна вина. Дай Бог, в лучшем случае он остаток жизни проведет в Бастилии. Если повезет.

— Что же мне делать?