Сказки старого дома 2

Тяжелый, зараза! Попытался прицелиться в ромашку. Чёрта два! Ходит ходуном — и всё тут. Со вздохом отдаю обратно:

— Нет, не получится. Сначала нужно научиться хотя бы в руках его держать.

— Конечно же, всё сразу ни у кого не получается, — улыбнулись наши охотники. — Идем к следующей полянке!

Следующую полянку пришлось обходить по кустам кругом. Птицы оказались на той стороне. Добыли трех птиц — Арман раз промахнулся. Пьер потряс сетку на поясе слуги.

— Крупные. На всех хватит. И на нас, и на слуг. Может быть, оленя поищем?

— Без загонщиков-то и пешком? Даже если и увидим, подстрелим, то он от нас всё равно уйдет. Разве что, если к лошадям за собаками вернуться. Так мы гончих не взяли. Давай уж как-нибудь в другой раз. На обед-то добычи хватает.

На большой поляне полная идиллия. Аманда возлежит под дубом на расстеленном коврике и о чём-то мечтает, закрыв глаза. Луиза и Катрин ползают в траве, собирая землянику. Перемазали все платья, а у Катрин губы и подбородок в ягодном соке.

— Грязные аристократки! — хохочет Арман.

Птицы ощипаны и уже крутятся над костром на вертелах. А мы, ожидая яств, пустили в ход фляги с вином. Пьер лежит на спине, натянув шляпу на глаза, и делится своими пристрастиями.

— Вот за что я люблю лесную охоту? Выследил, подкрался, подстрелил, ощипал, зажарил и съел. Одно удовольствие! А с людьми как? Интриги, слежка, страхи и смотри, как бы тебя самого не подстрелили. А если уж ты кого и подстрелишь, то съесть нельзя.

— Фу, какие ты гадости говоришь, — возмутилась Луиза. — И придет же такое в голову! Эй, как там наш обед?

— Еще минут десять, ваша милость, — донеслось от костра.

Знатная дичь получается на открытом огне! Совсем не то, что в духовке домашней, газовой плиты. Или так аппетит нагуляли? Мясо фазанов нежное и сочное, попахивающее дымком. Никаких специй не надо. Двух птиц хватило, чтобы насытиться вшестером. А потом еще и ароматная земляника, собранная нашими дамами. Рай, да и только!

— Совсем не хочется возвращаться домой, — тихо признаётся Аманда. — Куда там до нас королевской охоте.

— Часика два-три еще можно понежиться здесь, — отвечает Луиза. — Можно даже и вздремнуть. Я, пожалуй, так и сделаю.

И в самом деле, через пять минут уже засопела, повернувшись на бок и уткнувшись носом, в изгиб своей левой руки. Катрин же не сидится на месте. Мобилизовала Армана и потащила его к краю леса учить ее стрелять из арбалета.

— Я всё время дивлюсь на Луизу и Катрин, — тихо, чтобы не побеспокоить дремлющих Аманду и Луизу, говорит Пьер. — Да и на Аманду тоже. Вращаться в таком парижском обществе, следовать его обязательным и жестким канонам много лет и не потерять при этом своей естественной простоты. Ты понимаешь, Серж, о чём я?

— Признак хорошего, острого ума и решительного, но доброго характера, присущего далеко не всем.

— Спасибо, Серж, — пробормотала Луиза, не раскрывая глаз.

— Спи, давай, раз спишь, и не подслушивай чужие разговоры, — цыкнул на нее Пьер. — Вот уж привычка быть всегда настороже. Чисто дворцовое — постоянное ожидание всяких подвохов. Может, и нам подремать? А?

Солнце уже клонилось к кронам деревьев, когда мы вернулись в замок. Гийома еще нет. Уже почти в полной темноте прискакал слуга из Парижа.

— Шевалье де Брие велел передать, что задержится в Париже. Просил ждать его к завтраку.

— Похоже, обнаружил что-то интересное и важное, — предположила Аманда.

* * *

— С чего начать? С Дома Граммонов, «Сосновой шишки» или дворца Тревиля? — осведомился Гийом во время завтрака на башне.

— Давай по порядку, откуда всё и началось — с «Сосновой шишки», — попросил я.

— Хорошо. Поселили мы там двух наших слуг еще позавчера под видом крестьян, приехавших в Париж с кожами на продажу. Повозку и кладь я взял на время у своих знакомых. В таверне на втором этаже восемь комнат для постояльцев. Четыре с окнами на Нотр-Дам и две с окнами во двор заняты уже довольно давно. У прислуги мы выведали, что самые первые из постояльцев живут в таверне уже больше месяца.

В каждой из комнат по два человека. Итого — двенадцать. Поскольку все они завтракают и ужинают в одно время и переговариваются тут же между собой, получается, что все они одна компания. По одежде, оружию — дворяне. По манерам двое выделяются из всех, как командиры, руководители. За ними и следили. Примерно половина людей из этой компании сидит весь день в таверне, а остальные парами уходят в город.

Те, за кем мы следили, привели нас в два места. Первое — это большая таверна и постоялый двор «Кардинал» на площади Сен-Сюльпис. Второе — дом на улице Феру. В оба места я послал монахов. В «Кардинале», судя по всему, живут около тридцати человек тоже из партии Генриха Лотарингского. Преследуемые вошли прямо в таверну и исчезли в комнатах наверху. Монахи и наши люди узнали всё, что можно о постояльцах. Идет ли слежка за этой таверной со стороны заговорщиков Конде мы не выяснили. Слишком оживленно внутри и снаружи.