Сказки старого дома 2

Но поразительнее всего динамика их тел. Кажется, что ноги и туловища иногда движутся стремительнее рук. Если проследить за кистью руки Фериды, то клинок опускается куда-то между шеей и плечом Охоты. Но вдруг оказывается, что Охоты там уже нет, а шпага Фериды со звоном наталкивается на чашку кинжала. И то же самое происходит с другой стороны. Всё это похоже на какой-то дьявольский танец почти на месте. Публика, затаив дыхание, следит за этой фантастической битвой.

Ферида что-то выкрикивает, и обе красавицы одновременно останавливаются. Не видно, чтобы они хоть сколько-нибудь устали. Ни пота, ни тяжелого дыхания, ни напряженных мышц.

Я взглянул на часы. Бой длился почти пять минут, а показалось, что не больше минуты. Грянули аплодисменты.

— Что будем делать? — спрашивает Антогора, когда Охота и Ферида присоединяются к нам. — Я посмотрела то, что здесь называют саблями. Нужно бы их проверить. Плохо будет, если клинок вдруг разлетится от удара. И богам неизвестно, куда полетят осколки. Могут и убить кого-нибудь.

— Анна, Антогора хочет проверить сабли на прочность. Что Франц на это скажет?

Франц, соглашаясь, кивает.

Антогора внимательно осматривает все два десятка сабель, находящихся в зале. Отбирает половину. Проводит пальцем по тупому лезвию и качает головой. Проверяет своим коленом на излом у рукоятки и в середине клинка. Отставляет четыре. Берет одну из них, размахивается и с силой бьет плашмя саблей по подоконнику окна. На подоконнике ссадина — клинок цел. В зале гробовая тишина. Все внимательно следят за тем, что делает Антогора. Остальные три сабли подвергаются тому же испытанию — целы. Антогора одобрительно хмыкает и снимает курточку.

— Девочки, — тихо говорю я им, — ради Юпитера, не покалечьте друг друга. А то я руки на себя наложу из-за того, что позволил вам это.

— Не беспокойся, — отвечает Охота. — Мы для Антогоры не соперницы даже вдвоем. К себе она наши клинки не подпустит, а нас никогда даже случайно не заденет.

То, что началось дальше, словами трудно описать. Антогора с двумя саблями — в правой и левой руке — против двух соперниц. В каком фильме была ожившая многорукая женская статуя с саблями в каждой руке? Вроде бы старый американский фильм про Синдбада. Вот-вот — есть какое-то сходство Антогоры со сказочной статуей. И в количестве сабель, и в кажущейся многорукости. С такой стремительностью сабли меняют свое местонахождение, что кажется, их не две, а все четыре, если не шесть.

А иначе и нельзя. Противницы-то не из детской спортивной школы! Рубят без шуток, с плеча и стремительно, нисколько не заботясь, куда попадут. Причем, бывает, рубанут и одновременно. Антогора легко, играючи отбивается и чаще, чем противная пара, нападает. То Ферида, то Охота кубарем летят на пол — или сбитые тычком сцепившегося клинка, или отправленные вниз мастерской подножкой, или просто промахнувшись мимо противника при броске вперед. Мгновенно вскакивают и, как заведенные, опять бросаются в драку. Бывает, что и со спины, но и это не помогает. Антогора проворнее. Причем когда одна из девочек на полу, Антогора не использует против другой обе сабли.

Боевой танец Антогоры мне уже довелось наблюдать в Колизее. Но вот эти две ее подруги — гораздо более сильные противники, чем те семь гладиаторов. Как назвать эту пляску сейчас? Дьявольский танец уже был перед этим. Божественный?

Чёрт, эта пара все-таки сбила Антогору с ног! Я и не уловил, как это случилось. Падая, Антогора сделала мгновенный кувырок назад. Тем самым оторвалась на какую-то долю секунды от противниц. Те бросились за ней, но не учли инерцию собственных тел. Разогнались, а Антогора рывком отбросила тело с их пути в сторону и вскочила на ноги, оказавшись за спиной Охоты и Фериды. Легкий, ласковый пиночек Охоте под зад — и сабли опущены. Понятно, что происходит, когда противник оказывается за спиной, — чистый проигрыш.

Что началось в зале! Какое-то восторженное сумасшествие публики. Взглянул на часы. Бой шел без малого шесть минут. Девочки подошли к нам и сложили сабли. Лезвия по всей длине иссечены глубокими зазубринами.

— Анна, скажи Францу, что этими саблями можно теперь только дрова пилить.

Подошел Михаэль. Со всеми поздоровался и вроде бы примерился целовать руку Антогоры, но, взглянув на Охоту с Феридой и меня, передумал. Принялся с Францем разглядывать приведенные в полную негодность клинки.

— Франц говорит, что с какой это силой нужно наносить и парировать удары, чтобы так изуродовать сталь. Совсем не похоже на урок фехтовальной техники. Скорее это битва титанов. Он эти сабли выставит на торги как реликвии. И ломаные шпаги тоже. Сделает на этом хороший гешефт. Ведь в зале были и журналисты с фотоаппаратами и кинокамерами. А Михаэль говорит, что это было невиданное зрелище. Такому противнику не стыдно и проиграть!

— Анна, скажи им, что мы с тобой приехали в Гешвиг по делу и заглянули сюда ненадолго. Нам пора идти. Но если у них есть, чем занять девочек, то мы можем их оставить здесь и вернемся за ними, когда закончим дела. Ответ можешь не переводить. И так ясно.