Сказки старого города

– Да… Видно, у этой малышки во всём свете не сыскалось роднее души, чем эта старенькая лошадка, – подумал Городовой, следивший за порядком на главной площади и видевший все до единого представления бродячих артистов. Дети его давно выросли, а внуков не было, и маленькая артистка вызвала в нём добрые отеческие чувства. Поэтому сердце Городового дрогнуло от умиления, когда он увидел девочку, говорящую с ёлочной игрушкой…

***

Лошадка эта была давним новогодним украшением. Она уже и не помнила, когда её впервые крепко пристегнули прищепкой к пушистой зелёной веточке, вкусно пахнущей смолой. Много лет она жила в общей коробке с другими игрушками, терпеливо ожидая следующего Рождества. Ах, как любила она этот праздник, когда всё вокруг оживало, светилось и звучало! Тут только и начиналась для неё настоящая жизнь! И пусть прищепка крепко держала её на месте, стоило ей закрыть глаза, вдохнуть морозного воздуха – и мысли уносили её в далёкие дали, где она могла свободно бежать куда глаза глядят, обгоняя самый быстрый ветер. Ничто так не манило её, как путешествия по миру. Когда днём на площади становилось шумно, Лошадка любила смотреть на людей и слушать голоса городской жизни. Она с жадностью впитывала все запахи и звуки, ведь ей выдавалось всего две недели на эти впечатления и вскоре предстояло снова быть убранной в коробку на целый год…

В этом году среди её привычных соседок на ёлке появился новый гость – большой стеклянный Шар, подвешенный на шёлковой ленте. Шар был чудо как хорош! Одна его половина, покрытая серебристой краской, так и сияла, словно зеркало, отражая яркие краски ярмарки. Но вот другая сторона была из чистого прозрачного стекла, так что принять его можно было за мыльный пузырь. Да вот ещё неприятность: через прозрачное стекло было видно, что внутри Шар совершенно пуст… Поэтому он при каждом удобном случае, едва подует ветерок, спешил повернуться к прохожим блестящей стороной, чтобы им бесконечно любовались.

– Ах, как прекрасно быть свободным! – делился Шар с Лошадкой, твёрдо стоящей на своей прищепке и не имеющей возможности даже мельком взглянуть на другую сторону ёлки.

– Да! Я искренне рада за вас, дорогой Шар, вы так легко кружитесь в этом зимнем вальсе, так свободно парите в такт свежему ветру, что я даже немного завидую вашей блестящей судьбе. Мне, к сожалению, уготована другая… – вздохнула Лошадка.

– Неужели ты никогда нигде не была, кроме этой ветки? – удивился Шар.

– Была, конечно, но это были такие же ветки, которые я украшала, и я достойно выполняю свой долг. Видно, это и есть моя судьба, – тихо ответила Лошадка.

– Должно быть, это довольно скучно, мне жаль тебя. А я ни за что не соглашусь на такую роль, не для этого меня создал великий стеклодув. Я люблю быть в движении и надеюсь в ближайшее время отправиться в прекрасное путешествие…

Шар не успел договорить. Внезапно налетел сильный снежный ветер, с лёгкостью подхватил его, закружил, перевернул, потом ещё и ещё, вознёс до небес и… с силой бросил на притоптанный возле ёлки снег! Новый стеклянный Шар разбился на множество мелких осколков…

Лошадка этого не увидела, только подумала: «Вот и улетел Шар в далёкое путешествие, выпадает же кому-то такая блестящая судьба… Ах, если бы мне удалось так же легко соскочить с ёлки, уж как бы пустилась я вскачь…». Но прищепка тоже ответственно выполняла свой долг и ни за что не отпустила бы Лошадку.

***

Городовой спешил изо всех сил. Сегодня, как назло, его дежурство было на другой улице, а через полчаса заканчивалось последнее представление бродячего цирка, и надо было успеть сделать одно очень важное дело…

Девочка вышла в последний раз на поклон, сегодня они уезжают, и ей придётся попрощаться со своей Лошадкой. Как сжималось её сердце при этой мысли! Зрители всё аплодировали, кричали «браво», но слёзы застилали маленькой артистке глаза. Она ничего уже не замечала, кроме, пожалуй, большого старого Городового, который, тяжело дыша и расталкивая локтями толпу, усердно пробирался к сцене. Подойдя к маленькой Танцовщице, он с облегчением выдохнул и протянул небольшой свёрток со словами:

– Вот, дочка, возьми! Негоже это – друзей разлучать!

Девочка развернула платок: на неё весело смотрела её любимая Лошадка. Не веря своему счастью, она крепко прижала игрушку к сердцу, одарив Городового сияющей благодарной улыбкой.

***

Кибитка в сопровождении весело бегущей детворы покидала приветливый город. Артистов ждали новые путешествия и далёкие прекрасные города…

Дай лапу!

«Страха больше не было, не было сомнений. Только злость, хорошая звериная злость, так необходимая для защиты от гнусного, подлого нападения на слабых.»