Сказки старого Вильнюса III

— Хорошо, — кивнул немец. — Мне тоже нравится на «ты». А вам, молодой человек?

Мальчишка покраснел почти до слез, но ответил твердо:

— Да, ко мне можно обращаться на «ты». Я не возражаю.

Он говорил с чудовищным даже для иностранного уха акцентом, но Файх и бровью не повел.

— Спасибо. А теперь расскажи о себе.

— Меня зовут Эрик. В нашей школе не преподают немецкий язык, поэтому я учу его сам. Я мечтаю уехать в Германию, потому что там есть Нойшванштайн,[3] самый прекрасный замок на земле. Раньше в нем жил король Людвиг Баварский, а теперь сделали музей. Возможно, мне удастся найти в Нойшванштайне работу — сторожем, садовником, водителем, кем угодно, мне все равно. Или хотя бы поселюсь где-нибудь рядом. Я хочу этого больше всего на свете. Я пришел сюда потому, что еще никогда не говорил с настоящими немцами. Сосед моего одноклассника учит немецкий язык в университете и иногда соглашается со мной поговорить, но это случается редко.

— Потрясающе, — сказал Файх. — Вот это цель! В жизни не встречал человека, у которого была бы более уважительная причина заговорить по-немецки. Я горжусь знакомством с тобой, Эрик. И рад, что могу немного тебе помочь.

— То есть мне можно будет еще прийти? — обрадовался мальчишка.

— Конечно можно. А если тебе нужно получить разрешение родителей, я могу написать им письмо. Как будто у нас бесплатные летние курсы… Впрочем, почему «как будто»? Курсы и есть.

Эрик помотал головой:

— Не надо! Я живу с бабушкой. Она письма испугается. Особенно если по-немецки. Она вообще всего непонятного боится. Зато если я говорю, что иду заниматься, отпускает без лишних вопросов, хоть до ночи можно гулять. Главное, прихватить с собой какую-нибудь тетрадку, — и он выразительно помахал в воздухе большой толстой тетрадью в черной обложке. — Везде с ней хожу.

— Я тоже так в школе делала, — оживилась девица с синими волосами. — Только мне приходилось таскать с собой целый рюкзак, одинокая тетрадка мою маму не убедила бы.

Она говорила почти идеально, только почему-то немного нараспев, вопреки требованиям немецкой фонетики, растягивая гласные.

— Меня зовут Габия, и со мной тоже можно на «ты», — сказала она. — Я тоже учу немецкий в университете, как сосед друга Эрика. Уже, собственно, заканчиваю, остался последний год. А начала учить тоже в школе, правда не сама. На курсы ходила. Знаете почему? Чтобы не заикаться! Мне школьный психолог сказала, что иностранные языки иногда помогают. А рядом с домом были только курсы немецкого, вот я и пошла.

— И как, помогло? — заинтересовался Файх.

— Отчасти, — улыбнулась Габия. — По-немецки я, как видите, говорю почти нормально. А по-литовски заикаюсь, как в детстве, иногда родная мать ни слова понять не может, хоть записками объясняйся. И по-английски та же беда, хотя вроде бы тоже иностранный язык. Еще испанский начинала учить и почти сразу бросила — никакого от него толку, все равно заикаюсь. Честно, я не вру!

— Поразительно, — обрадовался Файх. — Впервые о таком слышу.

— Все так говорят, — кивнула Габия. — Включая моих преподавателей и дюжину логопедов с невропатологами, толку от которых было не больше, чем от испанского. Даже меньше, честно говоря. Ай, ладно. К черту их всех. По крайней мере, с немецким все хорошо, жалко только — дома и с друзьями по-немецки особо не поговоришь… Но пришла я не поэтому. В смысле, не для того, чтобы лишний раз по-немецки поболтать. А только потому, что я вас не знаю.

— Интересная причина, — Фабиан Файх озадаченно покачал головой. — Если бы я ходил на встречи со всеми, кого не знаю, у меня бы даже на сон времени не осталось.

— Нет-нет-нет, не со всеми подряд! Просто я как раз специализируюсь на современной немецкой литературе. И диплом на эту тему буду писать. Думала, вообще всех современных немецких писателей знаю, и тут вдруг незнакомое имя. Еще и место такое… нелепое. Я в «Зодиак» часто захожу за тибетскими благовониями, и никаких литературных вечеров здесь до сих пор никогда не было. Я еще подумала, наверное, вы автор какой-нибудь эзотерической литературы, это бы все объяснило — кроме, пожалуй, немецкого языка. Вот и пришла, чтобы разобраться. Но, кстати, почему встреча именно в этой лавке, все равно не поняла.

— Очень просто, — улыбнулся Файх. — Квартира, которую для меня сняли, находится в этом же доме, только вход с другой стороны. В Вильнюсе я никогда прежде не был, города совсем не знаю, и эта лавка оказалась первым местом, куда я зашел разузнать об аренде помещения на вечер. И договорился с хозяином быстрее, чем понял, куда попал. Но подумал — ладно, поглядим, что получится, если моя затея провалится, значит, так тому и быть. Во всем, что касается литературы, я фаталист. Однако, как видите, все получилось. Я бы и одному ученику обрадовался, а тут такая прекрасная компания, нечасто мне так везет.