Сказки странствий

И всё же беда случилась. С раннего утра она ощущала присутствие чужого запаха, нервничала, жалась ближе к человеку, словно желая защитить, но голод заставил её задержаться и пойти по следу заячьих лап. Зайчонок попался никудышный, всего-то уши да хвост, и уже трепетал в зубах, раздражая и без того сильный аппетит, как вдруг она услышала крик и рванула, бросилась так, что захрустели сучья. Она ворвалась в гущу стаи, которая злобно окружила человека и скалилась мощными клыками; ворвалась и, закрутив хвост, остановилась прямо перед сородичами. Всем своим видом сразу дала понять: не дам! Не позволю!!! Человек схватил палку, крепко вцепился в нож, но она знала, как жестока голодная стая, потому что сама была волчицей и сама нападала не раз и на лошадей, и на крупных оленей. Зорко следя глазами, едва поводя ухом, спутница видела, как опытные волки заходят сбоку для броска и как напряжены другие, более молодые. Но никто не решался напасть первым: каждый знал, что лучше сражаться с двумя сильными самцами, чем с одной самкой, особенно когда она защищает. Только – кого? Кого и почему защищает эта незнакомая гостья? Не свой выводок, не стаю, а – человека… Это смущало волков, а потому они стояли, не рискуя напасть, пристально вглядываясь в её молчаливый оскал. И – стали отходить, отодвигаться вглубь чащи, пока не исчезли один за другим, как серые тени.

Она проводила их глазами, убедилась, что все ушли, и только тогда обернулась к человеку. Тот был бледен, но крепко держался на ногах и посмотрел на неё решительно, прямо.

– Ты думаешь, они ушли? – спросил.

Волчица вильнула хвостом. Потом резко развернулась и, будто что-то вспомнив, побежала в лес, но через минуту вернулась. Зайчонок ещё дергал лапами, и человек взял его за уши и прикончил ножом.

Она села рядом, уже не боясь, не вздрагивая от каждого движения человека; села и напряжённо рассматривала, как он снимает шкурку, как делит зайца, а потом протягивает ей её долю. Взяла аккуратно зубами и пошла в сторонку наслаждаться каждым кусочком, слизывая с усов алую кровь…

Глубокой ночью, ощутив нечто странное, Шелтон открыл глаза. С одной стороны его согревал костёр, а с другой, тесно прижавшись боком, – волчица. Она была теплой, приятной, и хотя её запах и близкое присутствие смущали его, Шелтон не отодвинулся, а лишь удобнее повернул голову и опять уснул.

Наутро, не обнаружив её рядом, подумал: «охотится кормилица», – и спокойно продолжил путь.

Спустя несколько часов лес поредел, и показалось чистое пространство полей. Шелтон вздохнул облегчённо: море, скоро море, а значит, и поселения, и люди, к которым он мог обратиться за помощью. Покидая лес, обернулся: «где ты? Хоть попрощаться, спасибо сказать…» Но её не было, и тогда человек, посмотрев последний раз сквозь тонкие кроны деревьев, зашагал дальше.

– Ты говоришь – волчица? И шла за тобою по пятам?! – дальний родственник, у которого Шелтон нашёл приют, поднял, а затем резко опустил на стол кружку с элем. – Оборотень! Это – оборотень!!!

Шелтон застыл, страх холодной струйкой пробрался в сердце. Не может быть! Семь дней идти рядом с оборотнем, спать бок о бок, делить еду… Он опустил голову:

– Да нет, какой оборотень, – настоящая, живая волчица. Просто шла рядом, других волков от меня отгоняла…

О том, что она кормила его всё это время, он не сказал ни слова: понимал, что никто ему не поверит. Родственник склонился к самому его лицу, зашептал оживлённо:

– Здесь их много, оборотней, целые семьи. Днём – люди как люди, а ночью – волками, охотятся. Я вот слышал…

Гость досадливо поморщился, но, не желая обидеть, дослушал байку до конца. А когда в доме стихло и все уснули, вышел во двор, обернулся в сторону леса, темнеющего вдали, и долго прислушивался. То ли ему показалось, то ли на самом деле ветер донёс запах волка. «Да нет, – подумал, – если бы она подошла, собаки такой лай бы подняли…»

Погостив два дня, он продолжил путь. Но теперь шёл вдоль берега моря, не углубляясь в лес, потряхивая мешком, который добрые родственники щедро наполнили припасами. Шёл и неотступно думал о ней. Кто она? Почему помогала? Ведь дикий зверь же… Или действительно – оборотень? Мысли напряжённо крутились, волновали, заставляли оглядываться: не появилась ли, не бежит ли следом? Он и боялся этого, и ждал…

Она появилась так тихо, что он даже не понял, откуда. Он как раз устроился на ночлег в ложбине, защищённой от ветра. Пришла и легла в сторонке, поблескивая спокойным светом глаз. Шелтон поднялся, вгляделся в знакомый облик и вдруг обрадовался. Мысли, мучавшие его, исчезли: эта волчица была ему другом! И он поспешно полез в мешок, достал кусок бекона и, не жалея, протянул ей.

Она повела носом, заволновалась и, подумав, чуть-чуть придвинулась.

– Ну, смелее, – сказал Шелтон.

Звуки голоса придали ей уверенность. Волчица встала и, нервно приседая, подошла, но не вплотную, а ровно настолько, чтобы, сильно вытянув шею, дотянуться до куска. Быстро схватила – и отбежала, принялась есть в тишине ночи, аппетитно облизываясь и щурясь на огонь.