Сказки темного города. Яд

– Граф фон Аргон предлагает мне забрать ребенка в обмен на то, что вы вернетесь с ним на сушу, – он кивнул в сторону двери и в этот момент в каюту завели того мальчишку-вервольфа, которого я видела в темнице.

Мальчик смотрел волком на всех нас, периодически вытирая свой нос рукавом грязной рубашки. Выглядел он уже не так ужасно, как в прошлую нашу встречу, но все равно в его глазах была такая жажда свободы, что я невольно закрыла глаза от понимания того, что в этот момент делали эти мужчины, заставляя меня смотреть на ребенка.

– Ты знал, как я поступлю, если будет во всем этом фигурировать ребенок, – проговорила я, посмотрев на Драгана и почувствовала, как слезы бегут по щекам.

– Знал, – спокойно ответил он.

– И вы тоже, – окинула я разочарованным взглядом вервольфа. – Что же это за выбор? Как можно так?

– Я еще раз говорю, что не принуждаю вас ни к чему. Если вы решите остаться и уехать, то Драган заберет мальчика и я не буду даже и пытаться что-то предпринять. Мальчик вернется на вашу землю, вы же уедете к матери. Это решение я оставляю за вашей совестью, Селена. Но прежде чем вы что-то скажете, поговорите с мужем. Я лично прошу вас об этом.

– Поговорить? О чем? – едва сдерживаясь, чтобы не забиться в истерике от всего происходящего спросила я.

– Вам есть о чем поговорить. Поверьте мне, – ответил вервольф.

– Нет, мне не о чем с ним разговаривать, – жестко ответила я, – как, впрочем, и с вами, – с ненавистью окинув взглядом посла я добавила, – забирайте наследника. Я никогда не поставлю свою жизнь на чашу весов против чаши с судьбой ребенка.

С этими словами я быстро направилась к выходу. У дверей мальчик ухватил меня за руку и сказал голосом, в котором не было ничего от детского взгляда на жизнь:

– Спасибо вам, Селена. Я всегда буду помнить то, что вы сделали для меня. И когда я стану править, вы будете гордиться тем, что не дали мне погибнуть. Даю вам слово.

Не передать словами то, что я тогда испытала, услышав эти слова. Ласково коснувшись грязной щеки мальчика, я проговорила тихо:

– Правь так, чтобы тобой гордились все, – с этими словами я поцеловала его в макушку и быстро вышла из каюты, слушая за спиной размеренный звук шагов Драгана.

Когда лодка доставила нас на берег, и я села в экипаж, Драган проговорил спокойно, глядя на меня так, словно это был не он вчера в обличье зверя.

– Я хочу тебя отвезти в одно место, прежде чем мы поговорим о вчерашнем…

– Мне не о чем говорить с тобой. Я тебе сказала вчера, что ты для меня умер.

– И тем не менее, сначала ты съездишь со мной. А потом уже будешь принимать решение. Рушить все легче, чем строить.

– Это ты верно подметил, – презрительно окинула я его взглядом.

– Селена…

– Что Селена? – по моим щекам покатились слезы, настолько я была разбита всем произошедшим и за прошедшую ночь, и за этот день. – Едва только произошла крупная ссора, как ты уложил в постель другую женщину. Вчера, когда ты издевался надо мной, упиваясь своей властью, я задыхалась, вдыхая слащавый запах ее духов, которым ты был весь пропитан. Развлекался со шлюхой, а в итоге меня этим словом назвал. Меня, ту, которая верна тебе, которая ребенка твоего носит. Ты меня шлюхой назвал! Ты говоришь поговорим? Да мне противно даже сидеть рядом с тобой после всего, что ты сделал. Мня трясет всю от одного твоего вида, Драган. Настолько я ненавижу тебя! Слышишь? Ненавижу! За смерть папы, за то, во что маму превратил, за то, что девку ту уложил в постель, за то, что мне наговорил, за то, что сделал со мной вчера. За все это ненавижу!

Я кричала на весь экипаж, захлебываясь слезами. Драган же сидел, отвернувшись к окну и закрыв глаза и только по тому, как были нахмурены его брови, я видела, что все сказанное мной не проходит мимо его ушей. В какой-то момент он повернулся, крепко ухватив, дернул меня и усадил себе на колени. Я взревела и начала отбиваться, колотя его по лицу, плечам и груди. Он же только прижал крепко, схватив так, что я беспомощно положила голову ему на плечо, и сказал, поцеловав меня в макушку:

– Прошу. Все скажешь после. А сейчас успокойся, не терзай ни себя, ни малыша.

– Малыша? – заскулила я, уткнувшись ему в шею. – Думал ли ты о малыше, когда такое со мной сделал?

– Не думал, – хрипло ответил он. – Вчера я думал только о том, что для женщины, ради которой только и просыпаюсь по утрам, ради которой живу, я для нее – урод без крыльев. Знаю, что мне нет прощения. И если ты примешь решение оставить меня, я отпущу тебя. Просто давай поговорим об этом после того, как ты кое-что увидишь.