Сказки темного города. Яд

– Не стоит. В мире, как мне кажется, все как раз так и есть. Просто я его не видела еще, и он не успел еще меня подмять под себя. Моя мама тоже никогда бы не встала на тот путь, пока был жив отец, ее опора и поддержка. А вот когда она сидела на кухне и плакала, не зная, чем меня накормить, поскольку осталась одна с ребенком на руках, этот мир и сломил ее, сделав из нее стремящуюся к обеспеченному будущему особу. Так что все порочно и довольно-таки приземленно везде. Я в этом дополнительно убедилась, глядя сегодня на Кристину. Пока она была более-менее уверена в завтрашнем дне, она хотела пойти учиться и занять достойное место в обществе. А теперь, когда ее жизнь ткнула носом в такие проблемы, то она враз стала не той девочкой, которую я знала. Это какая-то другая, незнакомая мне, расчетливая молодая леди, думающая о том, как бы захомутать себе кого-то из сильных мира сего, а любовь, счастье…уже для нее на втором плане. И кто знает, как бы я поступила, пойди работать я не к вам, а в то ядовитое заведение, – грустно заметила я, наблюдая за тем, с каким интересом мужчина слушает меня.

– Так интересно, вы не осуждаете…ни свою подругу, которая в первый же день без тени сомнения выставила себя на аукцион, ни свою мать, которая оставила вас в пансионе, так и не появившись больше в вашей жизни, – проговорил граф.

– А за что их осуждать? У каждого свой путь, вы сами сказали тогда мне. Чтобы осуждать кого-то, нужно сначала пройти по той тернистой дороге, которая вывела их к таким поступкам, и кто знает какие решения были бы приняты теми, кто сыплет осуждающими речами, возможно, что их поступки были бы намного страшнее. Порой за таким на вид богоугодным поведением стоит всего лишь отсутствие страшных проблем и не более того.

– Маленький философ, – усмехнулся граф. – Неиспорченный жизнью и смотрящий с надеждой в завтрашний день.

– О да, я такая, – засмеялась я. – Ну что, пойдемте домой? Становится холодно, – сказала я, поежившись от налетающего ветерка.

Когда мы встали со скамьи, граф снял с себя камзол и накинув мне на плечи, сказал:

– Не теряйте этот свет внутри, Селена. Среди вас так мало таких светлых людей.

– Постараюсь, – усмехнулась я. – А вы вылезайте из своей раковины. Вы ведь не такой злобный, каким стараетесь казаться порой. Бояться то вас может и будут…но вот любить…вряд ли, – с этими словами я легонько поцеловала мужчину в слегка колючую от легкой небритости щеку, и мы с ним направились в ждущий нас за воротами парка экипаж.

Глава 5

На той прогулке, пожалуй, и закончилось наше взаимопонимание с графом. Я бы даже сказала, что наоборот стало еще хуже, чем было, поскольку с того самого дня он не упускал ни одной возможности, чтобы не ткнуть меня носом в какую-то мою очередную оплошность, несоблюдение правил или еще какой-то чепухи, заведенной в его доме. Но я, помня новый образ Кристины, стойко сносила все придирки, поскольку понимала, что с каждым проведенным под крышей его дома днем я приближалась к моей заветной на тот момент мечте–выплате чертового долга, который камнем висел на моей шее, мешая двигаться дальше.

– Куда вы поставили стакан?… Почему читаете таким тихим голосом?…Я долго буду ждать свой чай?…Закроете вы, наконец, это окно или нет? – только и было слышно в мой адрес от графа, который пребывал практически постоянно в ужасном настроении, чем изрядно выматывал всех живущих под крышей его дома.

Даже его сестра, попавшая в один из дней под его горячую руку, оронула на него в сердцах:

– Черт побери, Драган! Да что с тобой такое? Сколько можно уже так изводить всех? Прекрати так себя вести!

После ее слов в гостиной стало так тихо, что можно было услышать, наверное, как мышь пробежит. Все, включая прислугу, малыша Раэля и меня, испуганно смотрели на стоящих друг напротив друга графа и женщину. Она смотрела на него испепеляющим взглядом, а он, спустя мгновение, отшвырнул в сторону свою трость и направился к себе в кабинет, на ходу опрокинув стоящую на полу высокую вазу, которая с гулким стоном покатилась по полу.

– Никогда не буду таким как он, когда вырасту, – пробурчал себе под нос Раэль, отодвигая в сторону игрушку, которой всего мгновение назад с таким интересом играл.

– Твоему дяде просто очень тяжело сейчас. Он злится, но это не значит, что он таким был или будет всегда. Придет время и все наладится, – потрепала я мальчугана по его светловолосой головке.

– Что с ним происходит, Селена? Вы же рядом с ним всегда, может что случилось, письма может какие от короля не очень приятные получил или еще что? – сев рядом со мной на диван спросила женщина.

– Нет, все как обычно. От королей только хорошие известия. И от вашего, и от нашего. На днях приедет лекарь, привезет лекарство для последней процедуры. Может поэтому он так нервничает? Просто боится, что ему не поможет лечение? – предположила я.