Сказки темного города. Сателлит

«И у некоторых деревьев бывает душа, – вспомнила я рассказ мамы, – и чем она чернее, тем больше путников гибнет в тех лесах, где они растут. Ни луч не может пробиться туда, ни птица свить гнезда на их ветвях, ни одна капля живительной влаги не может упасть на землю, чтобы дать жизнь зеленому ковру, который бы своими красками разбавил мрачную черноту. Голый, злой, неприступный стоит такой лес на окраине мира и порой слышно в его глубине глухой плач, словно он просит, вымаливает прощение у создателя, желая засиять радостными красками жизни. Но нет…не слышит его создатель. А может не хочет слышать. Ведь столько душ он сгубил, этот древесный черный убийца. Так и стоять ему до скончания веков…темному, холодному и непрощенному».

– Ты точно говорила тогда об этом месте, – пробурчала я себе под нос и, подняв вверх голову, чтобы понять, как лучше выйти из небольшого оврага, в котором находилась, заорала.

На пригорке стояла безжизненная фигура девушки…не просто девушки, а Хильрад. Закрыв рот ладонью, я едва не бросилась прочь, но потом, поборов ужас, медленно поднялась к ней, спотыкаясь и падая, поскольку ноги мои напрочь отказывались слушаться меня и нести в нужном направлении.

– Хильрад, девочка. Господи, – прошептала я и по моим щекам потекли слезы.

Красавица стояла и смотрела куда-то вдаль. Ее некогда изумительные волосы все так же ниспадали по ее плечам шикарными локонами, только теперь они были безжизненными, тусклыми…мертвыми. Голубые глаза – словно стекло, в обрамлении длинных ресниц, покрытых инеем, синие губы в полуулыбке, словно она и сейчас насмехалась надо мной, как раньше. Протянув дрожащую руку, я дотронулась к ее щеке и враз отдернула, обжегшись пронзительным холодом, исходящим от ее мертвой кожи. В этот момент я посмотрела поверх головы Хильрад на простиравшуюся за ней территорию и лучше бы этого не делала. Лучше бы я не видела этого. Лучше бы не приходила сюда. Десятки…Десятки замороженных тел. Девушек, парней…были выстроены в четком круге. Словно живые, застывшие в различных позах, с различными выражениями на лицах. Ужас, спокойствие, отчаяние, надменность и гордость – все вмиг запечатлел на лицах искусный скульптор по имени холод. Отойдя от Хильрад, я увидела в стороне Тайлера, и подошла к нему, чувствуя, как меня начинает потряхивать от отчаяния. Затем Гвэн и еще несколько парней и девушек, которых я знала и которых потеряли ряды подневольных уже во время моего нахождения среди них. Истерическое состояние просто смело все внутри меня…все, что я так долго пыталась взрастить в себе по отношению к Дэвору, поскольку такой ужас мог сотворить лишь безумец.

Вытерев быстро слезы, я начала судорожно пробираться в центр круга, цепляясь одеждой за обледенелые безжизненные пальцы мертвых. Всего мгновение и ступор. Я поняла, что замерзшие статуи образовывали капище. Только если древние использовали деревянные или каменные скульптуры, то здесь это были замороженные люди. Пройдя в центр круга, я огляделась. Лица вокруг были незнакомыми, одежда их старой и выцветшей. Я поняла, что самые ближние к центру были первыми, кого сюда поставил Дэвор.

– Что это значит? – отчаянно вертелась я вокруг себя, пытаясь увидеть нечто, что могло дать подсказку.

В какой-то момент мой сапог наступил на камень и снизу послышался противный визг или скрип. Опустив глаза, я увидела сквозь слой истлевших веток нечто непонятное. Присев на колени, стала разгребать руками пахнувший мхом, снегом и прелостью ковер, пока не наткнулась на что-то похожее на стекло. Стащив с шеи шерстяную шаль, я сложила ее в несколько слоев и начала вычищать стеклянную поверхность подо мной. С каждым моим движением я все четче начала различать силуэт под стеклом. Когда обледенелое полотно было расчищено, я положила на него руку и под ней тончайшая кромка льда стала таять. Я не видела еще ничего, но яро сомневалась, что хочу знать, кто там лежит. Собравшись с духом, я отдернула ладонь и увидела устремленный на меня безжизненный взгляд…Арона. Или Дэвора…Или что это…кто вообще это такой был?! Ледяной, покрытый инеем мужчина лежал словно живой. Приоткрытые губы, точеные скулы, брови вразлет. Склонившись я подышала на морозное полотно еще, еще и еще, пока вся нужная мне область не открыла ужасную картину, на которую я с ужасом взирала.