Сказки темного города. Триплет

– Ничего не нужно, Настя! Скоро все само собой разрешится. Ты мне скажи, как твой первый день в школе? И откуда такой букет?

– В школе все просто чудесно. Меня хорошо приняли. Учителя добрые. А я самая красивая в классе, – кружась ответила она, засмеявшись.

– Да кто бы сомневался, – усмехнулась я в ответ.

– А цветы от Филиппа, – произнесла она, нюхая розы и поглядывая из-подо лба на меня.

– Таааак. Ты видела его?

– Да. Когда уроки закончились, и я вышла на улицу, то увидела его. Он предложил подвезти меня в своем экипаже до дома.

– Настя, ну как ты могла. Он же взрослый мужчина, ты молоденькая барышня. Ну как можно разъезжать в экипаже с ним по городу!?

– Он просил передать тебе, чтобы ты не волновалась, – надув губы ответила Настя.

– А я вот прям после его слов так и перестала волноваться!

– Знаю, что не перестанешь. Я знаю, что он хороший и не обидит меня. Ты должна доверять тому, что я чувствую.

– Ой, Настя, Настя! – я встала и притянула свою сестру к себе, чмокнув при этом ее в щеку. – Замуж выдать тебя что ли?

– Конечно выдать, хватит в девках сидеть мне. Вот через полгода и выдать, как только школу закончу, – радостно затараторила моя сестра. – И еще, – уже погрустневшим тоном сказала Настя, – Виктории плохо. Снова. Филипп так сказал. Ты бы съездила…

– Хорошо, поеду. А ты поешь и за уроки. Вернусь ближе к вечеру.

Одевшись я вышла во двор, оседлала Грека и направилась к дому, откуда так хотела вырваться в свое время, но обстоятельства то и дело возвращали меня обратно. Подъехав через пол часа к особняку Джастина, я спешилась и постучала во входную дверь. Мне открыл дворецкий и не говоря ни слова пропустил внутрь. В доме было тихо. С нашим с Настей отъездом этот прекрасный дом снова наполнился томящей тишиной. Поднявшись на второй этаж, я подошла к детской и тихонько приоткрыв дверь зашла внутрь. Виктория спала. Ее едва слышимое дыхание постоянно прерывалось, казалось, что даже во сне ей неспокойно на душе. Тихонько присев на край кровати, я погладила ее волосы. Малышка открыла глаза и пару минут смотрела на меня, будто на что-то нереальное. Потом резко села и обхватила меня за шею.

– Алиса, моя Алиса, ты вернулась?

– Филипп сказал Насте, что ты снова заболела. Вот я и приехала.

– Понятно, значит ты не вернулась, – разочарованно проговорила девочка, отстраняясь от меня.

– Я хочу поговорить с тобой, как со взрослой, можно?

– Говори, – безразлично ответила Виктория.

– Я уехала не потому, что не люблю тебя. Я попала в этот дом в качестве работницы, а получилось так, что стала невестой твоего папы. Для меня это все слишком быстро. У меня не было времени понять себя и свои чувства к твоему папе. Так нельзя. Быть вместе это ответственный шаг.

– Но папа же любит тебя!

– Знаю. Поэтому я и уехала, чтобы разобраться теперь в том, что чувствую сама. Мне нужно время. И все.

– Я поняла, – подумав ответила Виктория. – Ты хочешь, чтобы папа за тобой ухаживал, как за невестой своей. Приглашал тебя на прогулки, водил в театр, дарил цветы, а потом сделал предложение, а ты бы подумала и согласилась? А потом вы сыграли бы свадьбу, и папа забрал бы тебя сюда уже своей женой? И ты ведь совсем не боишься того, что вокруг папы столько тайны.

Я слушала эту маленькую девочку и в этот момент поняла, что она была права. Я в глубине души не боялась быть рядом с этим человеком, хотя его жизнь была наполнена кошмарными событиями. В первые минуты от осознания каких-то моментов я приходила в ужас, но потом все так быстро сглаживалось, а почему – я и сама не могла дать этому объяснения. И да, я действительно хотела, чтобы было именно так – с ухаживаниями, цветами и прочей мишурой. Моя покойная мама рассказывала мне о том, как отец красиво ухаживал за ней. Мне маленькой это казалось сказкой и, вероятнее всего, это и было загвоздкой в так неудачно начавшихся отношениях с Джастином. Не было сказки, был ультиматум, поставленный мне им. Все мои подружки выходили замуж как принцессы, я с такой завистью смотрела на них тогда и мне так этого хотелось. Но шли годы и когда мне исполнилось двадцать три я разочарованно осознала, что сказки такой у меня так и не будет, и маленькая девочка, живущая глубоко внутри меня, стала противиться тому, что мне пытался насильно навязать взрослый мужчина, несмотря на симпатию к нему. Я закрыла глаза и по моим щекам потекли слезы. Виктория нежно вытерла мне их и проговорила:

– Я помогу вам с папой. Он большой уже и не понимает многого. Он просто забыл уже, как нужно относиться к прелестной молодой барышне. За мамой-то он наверняка ухаживал красиво, когда был совсем еще молоденький. Не плачь, Алиса, все будет хорошо.

Но я, услышав такую речь, только зарыдала еще пуще. Бог мой, какой была мудрой эта маленькая девочка, выросшая среди строгих правил и лишенная материнского тепла. Я пришла помочь ей, а в итоге сидела и принимала помощь от нее, заливаясь слезами.