Сказки темного города. Ворон

Дороти посмотрела на меня странно так и, помолчав, проговорила:

– Больно ты еще молода, хоть вроде тебе уже двадцать, а столько какой-то детской веры к тем, кто находится подле тебя.

– Вы не поняли, – холодно бросила в ответ на это. – Я не слепо верю в невиновность Эзры, а сомневаюсь в правдивости слов Рамоны и Ханта, – повела бровью. – Ну да ладно. Время покажет кто чего стоит во всем этом.

– Ты главное с пути не сворачивай того, по которому тебе идти здесь нужно, Марлин. Помни, что у тебя свое задание, у Эзры свое, – проговорила Дороти, пристально наблюдая за мной. – От того, что будет происходить в ближайшее время здесь, зависят многие жизни и моя в том числе. Пока короткое перемирие на поле боя между нашим и их государством, и Дамиана и Сайфера можно подловить здесь, вы с Эзрой должны довести начатое до конца, иначе будет крах, если хоть одна из вас сдаст свои позиции. У тебя мать, братья, у Эзры маленькая дочка. Помните, что их жизни сейчас в руках его величества и он ох как будет недоволен, если вы пойдете на попятную.

– Никто не пойдет на попятную, – едва сдерживая злость проговорила я. – Не нужно меня запугивать.

– Вот и хорошо, – враз улыбнулась Дороти, потрепав меня по плечу своей рукой в кружевной перчатке. – А теперь давай, девочка, доставай из недр своей неповторимой сущности все мыслимое и немыслимое очарование, на которое только способна. Добудь нам этого коракса.

Сказав это, она вышла из остановившегося экипажа. Собрав в кулак все свое самообладание, я вышла следом за ней. «Это закончится, обязательно закончится и обязательно успешно для меня и для всех остальных», – мысленно повторяла и повторяла я, поднимаясь по темным каменным ступеням, ведущим в высокое здание из кроваво-красного кирпича, величие и какая-то только ему присущая зловещая красота которого давила на меня одним только видом. Что там внутри? Не хотелось даже думать. Словно врата ада, не иначе…тяжелые кованые двери с фигурами двух воронов на них, которые смотрели устрашающе на всех, кто входил в этот мир кораксов. Мир, где правили власть, жестокость и сила…иначе думать у меня не выходило. Добыть коракса? Ох, легко сказать, Дороти. Женщина против мужчины…Рамона всегда говорила, что красота намного могущественнее самой силы как таковой, нужно уметь только пользоваться ею. И хотя она многие хитрости открывала нам с девочками насчет тонких влияний на мужскую психику, но мне почему-то именно в этот момент казалось, что все словно прошло мимо меня…каждое слово…поскольку при виде Дамиана я вновь становилась той маленькой сильфидой, подружкой его сестры Бэсс, которая некогда за спиной злобно обзывала его пресмыкающимся.

Едва только мы оказались в ярко освещенном холле заведения, и я посмотрела на нескольких стоявших кораксов в военном одеянии, меня охватила кипучая волна раздражения. Элита военного эскадрона, только чьего? Дамиана или Сайфера? Мельком бросив взгляд на Дороти, я прочла в ее глазах мимолетно мелькнувшую боль. Бог мой, как она вообще могла держаться так, каждый день вращаясь в кругах тех, кто погубил ее мальчика? Какая же была выдержка у этой женщины? Железная леди…не иначе. В этот момент я поняла, что во мне проснулось твердое чувство уважения к ней. Самая страшная война порой ведется далеко за пределами поля боя…так говорила Рамона, и я поняла, что она была права. Улыбка на красивых губах Дороти, ее завлекающий взгляд, отменно уважительно склоненная голова при виде какого-то явно знакомого мужчины с погонами…о да, эта теневая война не менее важна и, когда она закончится, не факт, что кто-то из присутствующих здесь недругов выйдет из нее живым, поскольку такие женщины, как Дороти, умеют мстить за осколки разбитой вдребезги жизни, я на интуитивном уровне чувствовала это.

– Мадам, мадмуазель, – мои размышления прервал подошедший к нам лакей, который услужливо забрал у нас плащи и перчатки. – Вас ждут, – он указал в сторону длинного коридора, ведущего к главному залу.

Дороти кивнула мне и направилась туда, я же на негнущихся ногах пошла за ней следом, слушая гулкие звуки своих шагов по кроваво-красной ковровой дорожке. Три, два, один метр до двери. Сцепив зубы, я вздернула подбородок и нарисовала на своих губах очаровательную улыбку, начав при этом небрежно обмахивать себя сверкающим веером.

– Умница, девочка, – улыбнулась Дороти, заметив резкую перемену в моем поведении. – Накинь вожжи на этого дьявола летающего.

– Накину, – повела я бровью. – Если он первым не накинет мне на шею удавку.