Сказки темного города. Ворон

– Марлин, выкинь из головы то, что произошло, – беспокойно проговорила она, ухватив меня за руку. – Пока все идет, как надо. Мы половину дела сделали намного быстрее, чем предполагалось. Остался последний рывок и все, мы дома. Пожалуйста, возьми себя в руки. Нам всем есть кого терять, – она с таким отчаянием говорила, что я невольно закрыла глаза.

Посмотрев на Китти, я положила руку ей на плечо и, легонько сжав его, проговорила:

– Не беспокойся. Все сделаю. Только ты, вдруг я не приду к назначенному времени, уезжай сразу отсюда.

Китти кивнула и приобняла меня за плечи. Я же поцеловала ее в щеку и сказав ей, чтобы она берегла себя, села в экипаж. Проехав полпути, попросила извозчика остановиться на территории парка, через который пролегала наша дорога. Выйдя из экипажа, направилась к небольшому водоему, в котором плавали черные лебеди. Усевшись на берег, я закрыла глаза. Минута, хотя бы минута одиночества. Мне так нужно было побыть одной хотя бы немного, поскольку нервы отчаянно трещали по швам после того, что случилось с теми, кого мне так хотелось спасти, а в итоге… Непоправимый вред. В какой-то момент я не выдержала и разревелась. Теперь я уже не понимала, кто мы такие, лазутчики, проклятие или спасение для нашего государства? Для государства да, спасение, для короны тоже да, мы были просто незаменимы, а в остальном? Подлые гадюки и не более того. Именно такой я ощущала себя, прекрасно понимая, что, когда все закончится, не смогу спать спокойно. Никогда не смогу. И неважно, что все на благо. Только на благо кого? Тех, кто еще жив? А как же те, кем пришлось жертвовать? Их в чем вина? Миллион мрачных мыслей витало в моей голове, все больше и больше ввергая мое сознание в отчаяние. Понимая, что еще пара таких минут самокопания и я просто сойду с ума, я поднялась на ноги и медленно побрела вдоль берега, периодически бросая камешки в темную гладь водоема, пытаясь хоть как-то сосредоточиться на том, что еще предстояло сделать. Спустя довольно-таки продолжительное время этого бесцельного хождения вдоль водоема, я кое-как смогла успокоиться для того, чтобы ехать в особняк Сайфера. Вернувшись к экипажу, молчаливо подала знак извозчику и спустя полчаса уже медленно брела по длинному коридору к кабинету коракса. Тихонько постучавшись, зашла внутрь и увидела его сидящим за своими неизменными бумагами.

– Марлин, я занят, – проговорил он, едва взглянув на меня.

То, что он не в настроении было видно сразу. Поэтому я, помедлив, тихонько подошла к нему и опустилась на пол рядом с его стулом. Затем обняла его ногу и положила подбородок ему на колено. Сайфер удивленно изогнул свою черную бровь, я же устало сказала:

– Я посижу здесь тихонечко. Не буду вам мешать, обещаю.

– Что-то случилось? – нахмурился он, не сводя с меня глаз.

– Нет, – покачала я головой. – Просто устала. Утро ужасное. Затем еще Дороти с этой ее…репетицией, – сглотнула подкативший к горлу ком. – В общем, хочется просто побыть рядом с вами.

– Я сейчас не лучшее успокоительное, – строго бросил Сайфер, продолжив дальше что-то выводить пером.

– Ничего, – закрыв глаза ответила я. – От вас идет такое тепло и мне уже хорошо только от этого.

Просидела я так с закрытыми глазами, положив голову на колено Сайфера, добрых полчаса точно. Полчаса умиротворения, ведь именно это дарила мне его близость, звук его размеренного дыхания, скрежет бегающего по бумаге пера и тепло, исходящее от его тела. Ну почему я на самом деле не просто сильфида, волею судьбы заброшенная в Либерон не как лазутчица, а как слабая девушка, роль которой я играла? Как мне хотелось быть ею, этой актрисой-сильфидой, пришедшей к этому мужчине за помощью. Будь так, я точно знала, что сделала бы все, чтобы остаться в его жизни на долгие годы и прекрасно понимала, что у меня бы это получилось, поскольку я тогда не держала бы себя в тисках, а говорила бы и делала то, чего так желало мое сердце. А оно так хотело, вопреки здравому смыслу хотело остаться с ним, этим мужчиной, один только взгляд которого заставлял мое сердце биться сильнее.

Открыв глаза, я посмотрела на Сайфера и улыбнулась. Строгий, с нахмуренными бровями, с сжатыми в четкую линию красивыми губами, то и дело издающий напряженный выдох, коракс был непередаваемо красив. Словно почувствовав, что я смотрю на него, он перевел взгляд на меня и спросил неизменным стальным тоном, который говорил о том, что в эту самую минуту его мозг занят очень и очень важными делами:

– Что?

Помедлив, я приподнялась с пола и встала на колени подле него. Не прошло и секунды, как мои пальцы потянулись к пуговицам его шелковой рубашки.

– Марлин, я же сказал, – одернул он меня словно неразумного ребенка.

– А можно вы уделите мне немного внимания, а государственные дела подождут? – хриплым голосом прошептала я, запустив ладони под полы рубашки и почувствовав горячие стальные мышцы, которые враз напряглись, едва только я ласково скользнула по коже.