Сказки участкового (СИ)

А ведь и правда, сегодня же выходной. Причем честно заработанный. Нет, в институте, конечно, говорили, что рабочее время участкового ненормированное, и он тем и отличается от своих коллег из других подразделений, что постоянно находится на службе. Но с другой стороны, срочных дел нет, и ничего страшного, если я появлюсь в отделении, ну скажем, после обеда. А сейчас можно заняться своими делами. Например, разобраться с утренним крикуном. Нет ничего противозаконного, просто вежливо намекнуть, что орать во всю глотку в пять утра под окнами мирно спящих граждан нехорошо, совесть надо иметь. Да что там нехорошо, прямо скажем, налицо состав административного правонарушения, квалифицируемого как мелкое хулиганство. И если горластый гражданин голосу совести не внемлет, то его и привлечь можно, к ответственности. Но сначала конечно надо с человеком по-хорошему. Как там говаривал один из известных киногероев: "В наше время с людьми надо помягше и на жизнь смотреть ширше", вот. Короче ничего личного. Все в рамках закона. В конце концов, участковый я, или где?

Обуреваемый жаждой деятельности и безудержным стремлением к справедливости, я даже не успев толком прожевать, выбрался из-за стола, поблагодарил хлебосольную хозяйку и уже через пятнадцать минут полностью одетый в штатское вышел за ворота.

Где искать крикливого молочника ваш покорный слуга естественно не знал, опрошенная по данному факту бабакула, ничего, как говорится в милицейских протоколах, пояснить не смогла. Ну и не надо. На что нам спрашивается дедуктивный метод? Будем рассуждать.

Перетаскивать на себе свой достаточно громоздкий товар наш горластый коммерсант не может. А значит, у него должно быть транспортное средство. А какое транспортное средство не ревет двигателем и не воняет бензиновым или солярным выхлопом? Правильно - непарнокопытное и травоядное. А вот, кстати, и следы этого транспорта. Довольно пахучие, надо сказать следы, но явственно указывают направление.

Весело насвистывая, я бодро зашагал по неширокой асфальтовой дорожке, время от времени перескакивая через так и норовящие попасть под ноги вещественные доказательства.

- Эй, лейтенант! Емельян! - знакомый голос заставил остановиться и оглянуться - здравствуй!

У забора одного из частных домовладений на резной лавочке сидел мой давешний (ну вот, и говорить то уже начинаю как местные) "таксист" - Феофилыч, с неизменной папироской в зубах.

- Куда путь держишь? - приветливо улыбнулся он.

- Утро доброе, Серафим Феофилыч - откликнулся я - вы молочника тут случайно не видели?

- Это Карена то? Видел, как же не видать. С полчаса как мимо проехал. Да ты присядь, потолкуем, его уже все одно не догонишь. Он то, на четырех ногах, а ты на двух, никак не поспеешь.

Словоохотливому старику видимо было скучновато, а тут как раз свободные уши. Впрочем, мне это только на руку.

- А вы его знаете? - я уселся на лавочку рядом с Феофилычем, с удовольствием вытянул ноги, зажмурился от приятно греющего лицо по утрени ласкового солнышка.

- Знаю, как же не знать. Да мы с ним почитай, что родственники.

- Вот как?

- А то, евоный мерин, моей кобыле родный брат. Старшой. В аккурат год промеж ими разница.

Столь необычное толкование родства, честно говоря, немало позабавило.

Но смех смехом, а вопросы к деду у меня еще остались.

- А не подскажите, где живет ваш родственник?

- Эт, который? Кум Никодим, аль племяш Андрюха?

- Да нет, Карен.

- А, этот. Да Бог его знает. Никто не знает. Вроде в лесу где-то. Должно ферма у его там.

- Как в лесу?

- Да так. Кажное утро по энтой дороге ездит. А она в аккурат в лес ведет - пожал плечами Феофилыч, и плавно перешел на интересующую его тему - а ты у Васильевны поселился? Хороша женщина. И хозяйка знатная. Тож ведь одна век векует.

При упоминании моей домовладелицы лицо старика приняло эдакое мечтательно-романтическое выражение.

- Ну, так и сошлись бы - осторожно заметил я - вы ж вроде тоже один?

- Эка, сошлись - хмыкнул дед - кабы все так просто было. Вона Никодим, кум мой, он ить тож того, вдовый уже лет пять как. Вот и порешил, мол я не я буду а Акулину сосватаю. Упертый ведь хрыч старый. Она один раз ему отказала, все чин чином по-людски. Так он сначала. Другой раз она его предупредила, не ходи мол, худо будет. Не внял. Ну а на третий раз ничего говорить не стала, зыркнула глазом не добрым, побормотала что-то, и все, спекся жених.

- В смысле спекся? Помер что ли?

- Да ну тебя. Скажешь тоже, помер. У Никодима то ряха знашь какая? Оглоблей не перешибешь. Здоров, что твой битюг. Вот только икота его одолела. Ни есть, ни пить, ни слова молвить не может. Все ик, да ик. День маялся, другой, третий. На четвертый в полуклиннику пошел. А там его фершал уж и лекарствами какими-то пользовал, с полкило наверное пилюль да порошков сожрал и гимнастику хитрую делать заставлял, даже шприцом колол, аж три иглы изогнул говорят об его, да только все без толку. Да и то смешно, кумову корму и иголкой, там шило то не враз проймет...