Сказки Вильгельма Гауфа

Как ни боялся Альмансор своего врача, но не мог устоять против приглашения знакомца и, когда тот взял его за руку, то с корзинкой на руке молча последовал за ним. Так прошли они несколько улиц, и странным казалось Альмансору, что весь народ на них смотрит, каждый сторонится и останавливается перед ними. Он заметил это своему спутнику, но тот молча улыбнулся.

Подойдя к великолепному замку, они остановились.

— Здесь ты живешь? — спросил Альмансор.

— Да, в этом доме. Пойдем, я тебя сведу к жене.

— Неплохой у тебя дом! Должно быть у тебя даровое помещение от султана?

— Да, пожалованное государем, — отвечал спутник вводя Альмансора, во дворец. Они поднялись по широкой красивой лестнице и вошли в огромную залу. Там проводник Альмансора велел ему оставить корзинку и затем ввел его в великолепно убранную комнату; на диване сидела женщина. Вошедший заговорил с нею на каком-то непонятном языке; затем оба рассмеялись и женщина, обратясь к Альмансору, заговорила с ним по французски, расспрашивая его о Египте.

— Знаешь что? — сказал наконец хозяин, — лучше всего я тебя сейчас же отведу к государю.

Альмансор испугался, но мысль быть освобожденным и вернуться на родину придала ему силы.

— Хорошо, пойдем, — сказал он, — сам Аллах помогает несчастным! Но ты меня поучи, что мне делать, как кланяться вашему государю? В землю что ли?

При этом вопросе оба засмеялись и уверили Альмансора, что это лишнее.

— А страшен он? — продолжал допрашивать Альмансор, — какие у него глаза? С бородой он?

Собеседник Альмансора снова рассмеялся.

— Нет, я тебе лучше ничего не скажу, ты сам его узнаешь. Помни только, когда мы войдем в комнату, то все будут с непокрытыми головами, кроме одного: сам государь будет в шляпе.

Сказав это, он взял за руку Альмансора и пошел с ним в приемную залу государя. Чем ближе они подходили, тем сильнее билось у мальчика сердце, дрожали колена и он едва устоял на ногах, когда придворный лакей отворил им дверь. В комнате стояло человек тридцать, все в шитых мундирах, в лентах и звездах по французскому обычаю. Все они стояли с непокрытыми головами, и Альмансор стал уже осматриваться где же государь? Но по-видимому его в комнате не было. Вдруг он взглянул на своего провожатого, — он был в шляпе!

Долго глядел на него в удивлении Альмансор не говоря ни слова. Затем сняв шляпу, сказал:

— На сколько я знаю, не я государь французов, а потому я могу снять шляпу; но ты не снимаешь — неужели же ты сам государь?

— Да, я, — отвечал тот, — но я все тот же друг твой и прошу тебя не сердись за то, что ты попал сюда, это случилось второпях в суматохе; даю тебе слово, что с первым же кораблем ты обратно поедешь на свою родину. Иди теперь к моей жене и потешь ее своими рассказами об арабском профессоре и о чем еще вздумаешь. Салат и селедку я отошлю твоему доктору, ты же оставайся у меня во дворце до своего отъезда.

Альмансор упал на колена, целовал у государя руку и просил у него прощения, за то что не узнал его, потому что он вовсе не похож на государя, оправдывался мальчик.

— Ты прав, у меня на лбу этого не написано, но я ведь и царствую всего несколько дней, — с улыбкою сказал государь.

С этого дня зажил Альмансор счастливо и спокойно. Он навещал арабского профессора, но доктора больше не видал. Так прошло несколько недель, тогда государь снова призвал Альмансора и сказал ему, что судно готово и отправляется в Египет. В несколько дней собрался Альмансор и богато одаренный государем весело отправился на родину.

Но Аллаху угодно было испытывать его в несчастиях; он не допустил его видеть родные берега. Другой европейский народ воевал в то время на море с французами. Англичане взяли в плен судно, на котором находился Альмансор. Всю команду и его в том числе пересадили на меньшее судно, которое последовало за прочими.

Но море не более обеспечивает от неприятеля как суша, и там, как в степи на караван, нападают разбойники. Тунисский капер напал на небольшое судно, оторванное бурею от прочих, людей повезли как невольников продавать в Алжир.

Альмансору было не так тяжело как прочим, потому что он был правоверный, не христианин как другие, но и для него теперь пропала надежда вернуться на родину, свидеться с отцом. Там прожил он шесть лет у богатого барина; занимался его садом и поливал цветы. Тогда умер его господин без прямых наследников. Все его состояние разделилось и раздробилось на несколько частей, и Альмансор попал в руки торговца невольниками, который в то время снаряжал судно для выгодной распродажи их. Случилось так, что и я был рабом того купца и ехал на одном корабле с Альмансором. Там мы с ним познакомились и он рассказал мне свою жизнь. Когда же мы остановились у пристани, то мне довелось быть свидетелем дивного промысла Аллаха. То были берега его родины, и нас повели на рынок того самого города, где родился Альмансор, где жил его отец и откуда был похищен французами! А в довершение всего — сам отец купил своего сына как раба!