Сказки времён и народов. Библиотека Дедушки Эля

Смотрит халиф – а это точь-в-точь его визирь главный, рядом с ним стоящий. Испугался визирь, руками замахал. – Не брал я ничего себе! – кричит.

Да куда там. Осерчал халиф сильно, стражу кликнул:

– Возьмите его и на цепь посадите. Он лицо свое предо мной уронил. Я его потом судить буду. А сейчас все его сундуки сюда несите.

Принесли сундуки – а там золотых динаров больше, чем в казне. Видит халиф, что дервиш правду сказал. – Проси, чего хочешь, – говорит.

Не стал дервиш денег просить. – Хочу, – говорит – служить тебе, о достойнейший из достойных.

Халиф его и сделал визирем.

Вот, служит дервиш во дворце. По правую руку самого халифа сидит. А Зара, это девушка, что с ним приехала, в его доме живет. Он ей служанок дал, отдельные покои, а сам туда не заходит. Только подарки всякие шлет. То сладкий шербет, то ожерелье, то покрывало птицами расшитое.

И чувствует он, что ничего ему не надо, кроме любви этой девушки.

А силой взять её не хочет. Да только надежды мало. Стольким женихам она уже отказала в руке своей!

А тут однажды приходит к нему служанка в тёмной накидке и говорит:

– Приходи после заката на дворцовую башню. Моя госпожа хочет с тобой встретиться.

Дервиш удивился, но не очень. С тех пор, как он визирем стал, многие невесты пытались его внимание привлечь. Да не лежала душа его ни к одной из них. Всем он отказывал. Всех свах обратно отсылал.

Однако, вечером пришел он к тёмной башне и наверх поднялся, туда, откуда звездочеты звезды считали.

И видит он знакомое белое покрывало. Бросился он к Заре, подхватил её на руки, и полетели они к небесам, туда, где на черном бархате рисуют свои узоры падающие звёзды.

А потом посадил дервиш Зару свою на ишака, взяла она в руки мешок с котом, и пошли они по дороге прочь от города. По длинной дороге между полями, деревнями и реками. Ишак – впереди, дервиш – сзади. А больше они ничего с собой не взяли. Потому, что слава, вещи и деньги – это дым от костра. А любовь, мудрость и верность – это костёр.

Умный Цапель. Корейская сказка

У одного крестьянина был цапель очень умный.

Больше всего этот цапель любил стоять на одной ноге на краю рисового поля и размышлять о смысле жизни. И в этом деле он очень даже преуспел.

Но вот однажды, на закате дня, его съел лисиц.

Крестьянин сильно расстроился – он очень любил цапля. Взял крестьянин несколько верёевок и дощечек, смастерил ловушку да и изловил хитрого лисица.

С тех пор, много уже лет, на стене бедного крестьянского дома висит рыжая лисья шкура, напоминая о том, что смысл жизни постичь – это только начало пути, и что не всегда, скушавши просветлённого, продлеваешь свою жизнь…

И ещё… Только это уже между нами…

Иногда, на закате, закончив дневную работу, крестьянин идёт на край своего рисового поля, становится на одну ногу, закрывает глаза и стоит так в тишине.

Но смысл жизни ему почему-то не открывается.

Предсказание цыганки. Трансильванская сказка

Жил один человек возле замка Рагоши, что на западном склоне Карпатских гор. Жил он бедно, еле еле концы с концами сводил.

А проходили мимо как-то раз цыгане, и вот старая цыганка ему и говорит: – Петру, – так звали того человека, – давай, Петру я тебе погадаю.

А Петру не хочет, ему денег жалко цыганке отдавать. А та – давай да давай. В общем, согласился он за самую маленькую денежку. Руку протянул, та на ладонь его взглянула, что-то там на наречии своем цыганском прошептала, да и прочь пошла. Даже денежку не взяла.

Петру за ней. Что такое. Почему ты уходишь и мне ничего не говоришь. А цыганка: – Я бы тебе, мил человек, сказала, да ты знать это не захочешь. Потому, не надо мне денег твоих, живи так.

И ушёл табор дальше по дороге.

Ну, Петру эту историю забыл почти, а тут вдруг раз, мимо его дома богатый австриец, на белом ландо с откидным верхом едет. Остановился, рукой машет, иди сюда, крестьянин.

А Петру в это время поле свое мотыжил. Земля сухая, каменистая, каждый год камни убирать приходилось.

Петру как есть, с мотыгой на плече к австрийцу подошел, шляпу снял, и стоит. А тот ему: – Не продашь ли ты мне мотыгу? – И бумажник достает.

Петру удивился, подумал, и согласился. Вроде, мотыга ему нужна, но, вроде, и деньги сами в руки идут. Поторговался немного, и продал. Тому, видать, очень купить хотелось. Петру это быстро понял. А зачем – понять не может.

Потом, когда австриец дальше поехал, Петру по тропинке за ним. А тот – прямо к замку. Погудел клаксоном своим, ворота открылись, он внутрь и заехал.

Петру подождал, никого нет, и домой пошел. Но, чует, дело тут не чистое. Зачем богатому австрийцу моя мотыга, когда у него там, в замке, небось, лопат и прочего инструмента полно. Да еще – экскаватор вон стоит, от прошлого ремонта остался.

И вот ночью, спит он и слышит, как ворота замка открываются, и вроде как машина едет. Он вскочил, штаны натянул и к замку.

Так и есть, выезжает ландо это, а в нем австриец в каком-то белом плаще, и едет вниз, к реке. А река в это время совсем обмелела, одни лужи остались.