Сказки врут!

— Ясно, — усмехнулся успокоено админ. — Классная штука. Где покупали? Я бы тоже такую взял, хоть и не курю.

— Это подарок. — Колдун несколько раз быстро затянулся и затоптал окурок ногой. — Ася, в машину. Нам пора.

Он нервничал, сильно нервничал, и мне хотелось верить, что из‑за меня, а не… Не знаю, но после рассказа Акопяна всё так перепуталось, и боюсь, уже никогда не станет по–прежнему. Но я всё равно должна была ехать с ним. К Серёжке. Если только…

— Приходите ещё, — пробормотал Игорь, глядя, как я сажусь в авто.

— Непременно, — Сокол захлопнул дверцу.

Дорогой я молчала, отвернувшись к окну, ничего не видя и даже не поняв, добровольно ли везёт нас незнакомый пожилой водитель, или это тёмный управляет через него машиной. Очнулась уже на тротуаре у старой высотки. Огляделась, вспомнила и этот район — всё‑таки это мой город, мой, родной, любимый, вдоль и поперёк исхоженный за двадцать семь лет жизни.

— Пойдём.

Мужчина взял меня под руку, вроде бы и осторожно, но в то же время крепко. Чтоб не сбежала? А куда мне от него бежать?

— Очнись, — встряхнул он меня у двери подъезда. — Я понимаю, но… Внутри поговорим, хорошо?

— Где мы?

— Ключ, — напомнил он. — Его нужно спрятать. Тут одна из снятых мой квартир, о которых никто не знает. И не узнает, я надеюсь.

Третий этаж, три комнаты. Опять три. Понятия не имею, сколько всего квартир он снял, но сомневаюсь, что среди них были «однушки» и «малогабаритки». Другой бы пожадничал, но это же не другой — это Сокол, бог Асклепий из‑под Одессы, легко сорящий вырученными от торговли здоровьем деньгами…

— Ася, — божество глядело на меня с тревогой, — присядь. Сделать тебе кофе? Чая нет, я не покупал, только кофе, растворимый.

Я опустилась на табурет у кухонного стола. Кивнула.

— Они говорили тебе что‑нибудь? Чего хотят? Куда везут? Как тебе удалось сбежать? Как?… Извини, я… Просто расскажи, что запомнила.

К сожалению, всё.

— Там была пустая квартира, — начала я медленно. — И Акопян. И ещё кто‑то в инвалидной коляске. Были эти спящие, как вы их зовёте…

— Квартира? Акопян? — переспросил Сокол растеряно. — Тебя запихнули в машину, и я тут же рванул следом. Терял вас из вида несколько раз, но потом опять находил. В конце вы оторвались, свернули во дворы… А потом я увидел тебя рядом с тем парнем.

— Не знаю, за кем ты гонялся почти час, но я провела это время в компании твоего приятеля–некроманта, — прорычала я, чувствуя, что ещё немного и сорвусь.

— Иллюзия, — пробормотал он. — Обманка. Сделали как мальчишку!

— Иллюзия. В той квартире тоже была. Покатался бы по улицам, догнал бы, героически спас… Ты же иначе не умеешь, только героически. Потом до ночи ломал бы голову, что это было и зачем. А наутро не нашёл бы ни меня, ни Серёжку… Хотя меня, может быть, и нашёл бы — холодным трупом под подъездом. Если, конечно, Акопяну не понадобилась бы батарейка. Ты же это так называешь — батарейка? Ведьма про запас, да? Небось богатый опыт использования! А «севшие» потом куда? Просто в утиль или другу Шурику — поиграться?

Нервы у меня всё‑таки не железные, но начинающаяся истерика была подавлена в зародыше. Старым, безотказным способом.

Я вскочила, схватившись за горящую щеку, и с ходу влепила Соколу ответную пощёчину. Мужчина даже не шелохнулся.

— Полегчало?

— Да. — Хотя стоило для верности ударить его ещё раз.

Он прошёл к закипевшему электрочайнику, расколотил в кипятке ложку тёмных гранул и поставил горячую чашку на стол рядом со мной.

— Теперь рассказывай. С самого начала.

С начала я не стала — только с того момента, как Акопян достал часы и принялся размахивать ими передо мной, пытаясь заставить поверить в чушь о соляных шахтах.

— Действительно, чушь, — вздохнул колдун. — Если бы всё было так просто. Часы золотые? С агатовой каплей на крышке, ты уверена?

— Насчёт агатовой — нет. Я в этом не разбираюсь. Но чёрная — факт.

— Брегет Крушницкого. То‑то его не нашли после смерти старика. Да и кучу других вещей тоже — Алекс себя при дележе наследства не обидел.

Колдун нахмурился, отобрал у меня чашку и потянул за руку, заставляя подняться со стула. Обхватил ладонями лицо и притянул к себе, словно внезапно захотел поцеловать, но лишь приблизился так, что я ощущала кожей его дыхание, и долго смотрел в мои глаза. А я — в его: показалось на мгновение, что вот–вот разгляжу в глубине его душу и всё пойму… Но если у Сокола и была душа, она надёжно пряталась под толщей голубого льда.

— Ты в порядке, — отпустил он меня. — В полном.

— Разве это плохо? — спросила я, уловив странные нотки в его голосе.

— Это необычно. Как минимум. Алекс не спец в ментальном воздействии, но Вацлав Крушницкий им был — самый сильный телепат и медиум из всех, кого я знал. А его брегет — мощнейший артефакт, которым может воспользоваться даже не одарённый. И он всегда, всегда срабатывает. Разве что… На тебе есть защита? Может быть, что‑нибудь от матери? Оберег? Крестик?

— Нет, ничего.

— Чудо? — усмехнулся тёмный. — Я давно не верю в чудеса.

— Пуговица! — вспомнила я. — Возле агентства была девочка, и она дала мне пуговицу.